Мама Усмана и мама Абдуллаха подоспели как раз вовремя, чтобы разнять дерущихся мальчиков.

А дело было вот как. Они пили чай на кухне и разговаривали, и вдруг услышали шум и крики в комнате, где играли Усман и Абдуллах, и поспешили туда. По комнате летали перья от подушек, которые только что бросали друг в друга мальчики. Теперь подушки были забыты, а сами ребята, ещё недавно мирно игравшие вдвоём, катались по полу, махая кулаками и сердито крича что-то друг другу.

Озадаченные мамы бросились разнимать мальчиков. Это им удалось не сразу — так они разъярились. Оба отчаянно рвались в бой и, поглощённые своей обидой, не хотели ничего слушать.

— Да что же это такое! — воскликнула мама Абдуллаха, оттаскивая его за шиворот и хорошенько встряхивая.

— Усман, а ты что делаешь? Вы чего вдруг? Нельзя же так! Успокойтесь и расскажите, что стряслось-то? — спрашивала мама Усмана.

Усман, сопя и поправляя рубашку, с обиженным видом смотрел на Абдуллаха. Тот смотрел на Усмана не менее мрачно.

— Это вообще не я! Это всё он! — воскликнул наконец Усман.

— Неправда! — тут же закричал разом покрасневший Абдуллах. — Я тут ни при чём! Я ничего не делал.

Мама Усмана встала между двумя мальчиками, чтобы они снова не сцепились, как два разъярённых кота, и сказала:

— Да объясните вы толком, что всё-таки произошло и кто из вас эту ссору затеял, кто начал первый?

— Он! — воскликнул Усман, показывая на Абдуллаха.

— Нет, он! — упрямо возразил Абдуллах, показывая на Усмана.

— Хорошо, — кивнула мама Абдуллаха. — Давайте всё по порядку. С чего всё началось? Вы что-то сказали друг другу? Сделали что-то обидное?

Усман ответил первым:

— Да! Это всё он! Я ему сказал, что вот эту машину трогать нельзя, потому что она сломана и папа её потом починит. А он разозлился и обозвал меня.

— Я не обозвал, я правду сказал, — тут же принялся оправдываться Абдуллах.

— Как обозвал? — спросила мама Абдуллаха.

— Он сказал, что я — очкарик! — с негодованием сжимая кулаки, ответил Усман.

— Ну и что? — возразил Абдуллах. — Что тут такого? Он ведь и вправду очки носит. Значит, это правда. Я ничего плохого не сказал.

Мама Абдуллаха покачала головой.

— Как же не сказал? Абдуллах, Абдуллах… Разве ты не понимаешь, что это прозвище — плохое, обидное?

— Ничего не плохое, — уже успокоившись, тихо возразил Абдуллах. — Плохо, когда неправду о людях говорят. А я неправду не говорил…. И вообще, его и в школе так часто называют.

— Разве это оправдание? — спросила мама Абдуллаха. — Если кто-то ещё делает плохое дело, оно не становится от этого хорошим.

Абдуллах вздохнул и снова начал было спорить:

— Но ведь в школе многих как-нибудь называют. Вот меня тоже постоянно морковкой зовут, потому что я рыжий.

Мама Абдуллаха посмотрела на него:

— И тебе это нравится?

— Что? — не понял Абдуллах.

— То, что тебя так называют, — объяснила его мама. — Тебе приятно, когда тебя называют этим словом?

Абдуллах вздохнул.

— Нет, — честно признался он. — Мне это совсем не нравится. Я им уже несколько раз говорил, чтобы перестали. А они каждый раз опять за своё.

— Ну вот, — кивнула его мама. — А зачем ты говоришь другим то, что тебе самому неприятно слышать? Ты не подумал, что Усману может быть так же неприятно, когда кто-то смеётся над его очками, как и тебе, когда смеются над цветом твоих волос и твоими веснушками?

Абдуллах молчал, задумавшись.

— Я не нарочно, — наконец сказал он. — Просто рассердился и сказал что первое в голову пришло. Я обзываться не хотел. И ссориться тоже.

— Вот и хорошо, — кивнула мама Усмана. — Как бы там ни было, мусульмане ни в коем случае не должны давать друг другу разные обидные прозвища. И они не должны обижать друг друга.

— А я вот никого и не обзываю, — сказал Усман, искоса взглянув на Абдуллаха.

Мама Абдуллаха внимательно посмотрела на обоих мальчиков и спросила:

— А знаете ли вы, что в Коране есть аят об этом?

— Верно, — подтвердила мама Усмана. — В Коране действительно есть такой аят.

— О чём? — не понял Усман. — Об обидах?

— О том, что мусульмане не должны обижать друг друга и придумывать друг другу оскорбительные, скверные прозвища, — пояснила мама Абдуллаха.

— Правда? — спросил Абдуллах. — А что за аят?

— Всевышний Аллах сказал: «Не обижайте друг друга и не называйте друг друга оскорбительными прозвищами», — сказала мама Абдуллаха.

Абдуллах вздохнул.

— Я понял, — тихо сказал он. — Я случайно. Я правда больше не буду.

— Вот и хорошо, — сказала мама Усмана. — А теперь пожмите друг другу руки и наведите порядок в комнате. А мы тут как раз нашли для вас очень интересную передачу на ноутбуке. Как закончите с уборкой, приходите смотреть.

Абдуллах и Усман пожали друг другу руки и принялись собирать разбросанные вещи.

Всевышний Аллах сказал: «Не обижайте друг друга и не называйте друг друга оскорбительными прозвищами» (сура 49 «Комнаты», аят 11).