30 января азербайджанский бизнесмен и путешественник Фарид Новрузи отправился в кругосветное путешествие, которое началось в столице Колумбии — Боготе. Подготовка продолжалась больше полугода, но кругосветка не была бы испытанием для самых дерзких и отважных, если бы все трудности можно было предусмотреть заранее. Такой трудностью на пути нашего сегодняшнего собеседника стал коронавирус. Когда казалось, что всё самое трудное позади, угроза пандемии едва не вынудила его бросить начатое и остановиться в Австралии. Но по милости Всевышнего Фарид продолжает свой путь и делится своими впечатлениями и потрясающими фотографиями на своей странице в Инстаграме @novruzi. И мы желаем ему достичь поставленной цели и благополучно вернуться домой.

— Фарид, ты уже несколько месяцев странствуешь по свету. За спиной не один десяток миль. Наверное, путешествовать вокруг света сейчас легче, чем в прошлом. Есть интернет, есть возможность общаться с семьёй. И всё-таки, как переносится разлука с родными?

— Нам сложно представить, какими были путешествия в прошлом. Не было поездов, самолётов, всевозможных удобств. Но это лишь одна сторона путешествия. Я бы сказал, его видимая сторона. На самом же деле путешествие — это особое состояние. Ты отрываешься от семьи и погружаешься в незнакомую для себя среду, которая начинает взаимодействовать с тобой. Ты уже не думаешь о комфорте. Ты перестраиваешься ментально, даже физически. Это совсем другое. Я и раньше много путешествовал, но чувствовал, что в этот раз многое будет иначе. Поэтому мы долго готовились к этому проекту. Готовились всей семьей. Все понимали, насколько это важно для меня. Конечно, мы общаемся по Интернету. Но когда я думаю о них, то вспоминаю их лица в момент прощания. Я просил их сдерживать эмоции. Детям, наверное, было тяжелее всего. Я чувствую, как они скучают, но они сильные. Это очень помогает мне.

— Альхамду лиллях, это здорово. А есть у тебя какие-то особые способы поддержания духа. Испытанные на практике. Поделишься ими?

— У меня очень простые приёмы. Это — молитва и зикр. Мы ведь всегда говорим, что нет силы и мощи, кроме как от Аллаха. Ля хауля ва ля куввата илля биллях. Поэтому я всегда ищу силу в Боге и у Бога. Когда путешествуешь, то имеешь больше возможности замечать Его вокруг себя. Привычные вещи начинают видеться по-новому. Закаты, рассветы, тишина. Ты когда-нибудь слушал тишину? Когда ночуешь в горах или в пустыне, будто слышишь голос Вселенной. Камни, деревья, вода — всё вокруг славит Творца. В Коране об этом прямо сказано. Но мы разучились слушать их и не понимаем их славословий.

— Сейчас так уже не рассуждают. Хотя, наверное, индейцы в Южной Америке ближе всех именно к такому восприятию жизни. Ты ведь начал свою кругосветку с Колумбии. Удалось ли там пообщаться с коренным населением?

— Да, стартовой точкой стала Богота. Я побывал в Колумбии, Эквадоре, Перу, увидел богатые кварталы и очень бедные. Самым неожиданным, наверное, был городок Отовала, что у подножия потухшего вулкана Имбабура. Звучное такое название. Его ещё называют Папа Имбабура. Живущие там индейцы верят, что это мужская гора, а стоящая напротив гора Котакачи — это женщина. Отовала вообще считается центром индейской культуры в регионе. Жаль, что общаться с местными жителями получалось только на уровне поверхностного знакомства. Но некоторые тайны их загадочного мира мне всё-таки открылись. Женщинам тут приходится много работать, но они играют важнейшую роль в индейской общине. Мужчины там ходят с длинными волосами, им запрещено подстригаться. А юноши, которые не хотят соблюдать этот старый обычай, прежде чем сходить в парикмахерскую, должны получить согласие матери.

— Иногда большие перемены начинается с обычной стрижки волос. Удивительно, что индейцы вообще сумели сохранить свою самобытность в нашем веке.

— И не только самобытность. Природа там по-настоящему девственная. Много путешествуя, я боюсь, что однажды перестану удивляться увиденному. Но не в этот раз. Хвала Всевышнему, я увидел столько удивительных мест, о которых можно только мечтать. Я побывал на островах Бальестас со знаменитым лежбищем морских львов, пингвинами Гумбольдта и неописуемым многообразием птиц. А оазис Уакачина? Это ведь настоящее чудо Всевышнего. Представь себе бесконечные песчаные дюны, а посреди них — озеро. В тех местах есть поверье, что озеро возникло из слез принцессы, которая дни напролёт оплакивала своего возлюбленного, погибшего на войне.

— Насколько я знаю, ситуация с коронавирусом повлияла на твои планы. Австралия закрылась, и ты не смог высадиться в Сиднее.

— Мы сели на круизный лайнер в Лиме до того, как страны начали закрываться, хотя слухи о вспышке коронавируса уже наступали нам на пятки. А потом были печальные новости из Италии. Мы слышали их каждый день, пока пересекали Тихий океан. Итальянцы собирались в группы и что-то эмоционально обсуждали, но это не меняло общей картины. Казалось, что всё это происходит где-то далеко. А вокруг был океан, и ни одного острова в радиусе тысяч миль, ни даже случайного корабля. Всё изменилось, когда мы прибыли в порт Хобарт на острове Тасмания. В городе было пять подтверждённых случаев коронавирусной инфекции, и нам не разрешили выйти в город. Конечно, люди поначалу возмущались. Ни у кого даже в мыслях не было, что перед нами закроют Брисбен и Сидней. Меня едва не высадили в Мельбурне. Для многих круиз закончился там, и они остались в Австралии. С большим трудом я усидел на корабле и вместе с другими пассажирами и членами экипажа продолжил путешествие.

— Как люди восприняли происходящее? Одно дело, когда ты переживаешь такую беду рядом с близкими, другое дело — на круизном лайнере посреди океана.

— В последний раз мы сошли на берег 10 марта в Веллингтоне, когда там ещё кипела жизнь. С тех пор наше путешествие разделилось на две части: до и после коронавируса. Хотя внешне жизнь на корабле почти не изменилась. Среди нас нет заражённых, нет карантина и изоляции. Люди продолжают вместе проводить время, пожимают друг другу руки, улыбаются. Но мы слышим о том, что происходит в мире, общаемся с родственниками. И это отражается на всех. Возможно, мы сейчас находимся в одном из самых безопасных мест, куда эпидемия не может добраться. Но беспокойство за родных и близких… Конечно, я бы хотел сейчас находиться рядом с ними, чтобы иметь возможность поддержать их.

— Как ты думаешь, происходящее в мире сейчас сделает нас ближе к Богу, поможет нам чаще задумываться о жизни и смерти? Как тебе это видится с балкона твоей каюты?

— Не думаю, что в сложившейся ситуации люди сразу станут задумываться о Боге. Скорее, наоборот, мысли многих сейчас связаны с их бизнесом, который они могут потерять, с их сбережениями и вкладами. Думаю, что это беспокоит и многих мусульман, потому что все мы живём в этом мире и строим планы на будущее. Я тоже имел обыкновение строить планы на год вперёд, но сейчас не могу даже предположить, что меня ждёт завтра. Полная неопределённость. И это повод задуматься о том, что имеет настоящую, непреходящую ценность.

У кого-то есть деньги, но ему некуда их потратить. Перед домом стоит автомобиль, но он не может им воспользоваться. Люди заперты по своим домам и лишены многих вещей, которые казались такими доступными. Но что у нас действительно есть, так это время. И это очень много. Весь вопрос в том, как мы распоряжаемся им. Кто-то часами сидит перед телевизором и просматривает сериалы, а кто-то занимается самообразованием, изучает Коран, читает книги вместе с детьми. Карантин рано или поздно закончится, и каждый выйдет из него с определённым багажом. Так же проходит и наша жизнь, и никто не уносит из этого мира ничего, кроме своих деяний.

Беседовал Эльмир Кулиев