Первой остановкой на пути из Триполи в Библ стал небольшой приморский городок Энфе. Это рыбацкое поселение известно огромными соляными полями и небольшим скалистым полуостровом, который был заселён с древнейших времён. Собственно говоря, он и вынудил нас свернуть с шоссе и по узким улочкам пробираться ближе к морю.
Наш водитель Самир, ставший нам хорошим другом, признался, что много раз проезжал мимо этого городка, не подозревая о том, как много можно повидать в нём. Это весьма симптоматично для Ливана, впрочем, как и для многих мусульманских стран. Заезжие туристы из Европы или Америки знают об их культуре и истории больше, чем сами мусульмане, живущие там. А история Энфе очень древняя и богатая, и первое поселение в этих местах было основано ещё в дофиникийские времена. Сказать точнее не берутся даже археологи.
После прогулки по Старому городу в Триполи улицы Энфе просто впечатлили нас своей чистотой. Напротив какого-то особняка немолодая женщина подметала улицу. Легко распознав в нас иностранцев, она любезно пригласила нас пройти во двор. Сначала мы решили, что это какое-то историческое здание, но оказалось, что туристы часто приходят сюда, чтобы осмотреть побережье с крыши дома.
Большинство жителей Энфе придерживаются греческого православия и живут большой дружной общиной. Они проводят много времени вместе, вместе организуют и проводят религиозные празднества. Церквей в деревне несколько, и самая известная из них — небольшая церковь Сайидат ар-рих. С арабского языка это выражение переводится как «госпожа ветров». В русской православной традиции его переводят как «богородица ветров». Вот такая разница в восприятии вещей у арабов и русских, исповедующих христианство.
Три дня в году, в середине августа, в Энфе проходит ежегодный фестиваль, и размеренная жизнь деревни нарушается наплывом гостей и шумными вечерами. Вдоль побережья разбивают палатки, в которых можно приобрести сувениры и попробовать местные блюда. Эта традиция возникла в 2011 году, и каждый год в мероприятиях принимает участие заместитель спикера парламента Фарид Макари, представляющий в политической элите Ливана интересы православных греческой церкви.
Прямо на берегу мы увидели весьма необычную для Ливана церковь св. Екатерины. Это единственная уцелевшая романская церковь в стране. Она была построена крестоносцами в 12-м веке и первоначально была названа в честь «гроба господня», но в 17-м веке местные жители отреставрировали её и посвятили великомученице Екатерине Александрийской.
Круглое окно (роза) над главным порталом считается самым большим из всех, что были построены латинянами. В те далёкие времена церковь принадлежала рыцарям Мальтийского ордена. Сегодня в церкви проводят служения по православному обряду, и на связь с византийской традицией указывает небольшая колокольня, построенная в середине прошлого века.
Между тем каменистый берег и выдающийся в море полуостров (который и полуостровом назвать трудно, скорее, скалистая коса) навязчиво возвращали нас на четыре тысячелетия назад. Именно тогда племена, пришедшие с моря (согласно Библии, это были филистимляне, пришедшие с острова Крит) и расселившиеся на побережье современных Палестины, Ливана и Сирии, стали организовываться в самостоятельное государство, точнее в союз городов.
К тому времени уже существовали могущественные государства в Египте, Ассирии, Вавилонии. Их процветание во многом обеспечивалось за счёт больших возможностей для земледелия и животноводства. На узкой прибрежной полосе, ограниченной Ливанскими горами, таких возможностей не было, и поэтому подъём финикийских городов пришёлся на более поздний период и был связан с развитием ремесел, мореходства и различных промыслов.
Для того чтобы избежать порабощения и разорения, филистимлянам пришлось проявить недюжинную смекалку; умение и желание воевать не спасало в окружении многочисленных и воинственных народов. Но филистимляне оказались достаточно хитрыми и умелыми, чтобы договориться между собой и с правителями соседнего Египта. Они много работали, торговали ценной древесиной ливанского кедра, который был в изобилии на склонах местных гор, и редкой пурпурной краской, которую добывали из морских моллюсков.
Обрубленный мурекс (фото: wikipedia.com)
Добыча краски была чрезвычайно трудным занятием, её получали из моллюсков семейства иглянок. При раскалывании раковины из неё извлекали небольшую каплю вещества, которое внешне напоминало сливки, а при взаимодействии с воздухом приобретало разные оттенки красного или синего цветов (в зависимости от места обитания молюсков). Полученный краситель стоил дорого, и поэтому одежды пурпурного и синего цветов носили только богатые люди.
Существует мнение, что именно с пурпурной краской связано название этой прибрежной страны — Ханаан. Замечаете родство с названием другого известного красителя — хны? Такое же значение имеет более привычное для нас название этой страны на греческом языке — Финикия (греч. фойникес — страна пурпура). Но всё это всего лишь догадки историков, а истина известна только Всевышнему.
Финикийцы торговали со многими соседями, но в первую очередь с Египтом, который прочно удерживал Ханаан в сфере своего влияния. Судить об этом можно и по клинописной табличке, в которой содержится первое упоминание об Энфе (в те времена Амби). Запись датируется 2-й половиной 15 — началом 14 вв. до нашей эры, и в ней правители ханаанских городов обращаются за помощью к фараону перед лицом вторжения амореев. Собрание таких табличек с дипломатической перепиской фараонов известно современной науке как Амарнский архив.
А потом случилось нашествие «народов моря», которые хотя и разорили финикийские города, но подорвали могущество Египта и полностью разрушили Угарит, хеттский оплот на Средиземном море. Это произошло около 1200 г. до нашей эры, и вскоре после этого начался расцвет Ханаана. На протяжении четырёх столетий финикийские города оставались центрами мировой торговли, ремесленничества и кораблестроения.
В Энфе сохранилась уникальная судоверфь, которую сегодня называют Великой финикийской бороздой. Мы не знаем точно, как строились корабли в древности: скелет корабля сооружался первым, а потом обшивался досками или отдельные части обшивки соединялись между собой, а потом скреплялись рёбрами? Наверное, мы уже не узнаем этого. А сколько ещё удивительных секретов изготовления древними мастерами оружия, керамики и стекла остаются нераскрытыми?
Палубные гребные суда финикийцев имели килевое дно, ходили под прямыми парусами, а просторные трюмы идеально подходили для перевозки грузов. На их постройку употреблялась смолистая, лёгкая и прочная древесина ливанского кедра. Благородное дерево вырубалось в огромном количестве, а посколько растёт оно очень медленно, в конце концов нехватка корабельного материала стала одной из причин упадка финикийской морской торговли.
Великая финикийская борозда (фото: lebanonuntravelled.com)
С финикийской бороздой связана ещё одна страница из истории Энфе. В начале 12-го века город был захвачен крестоносцами и оказался в составе Триполийского графства. Рыцари обнесли город мощной стеной, а цитадель устроили на оконечности полуострова, отделённой от города этой самой бороздой. Попасть внутрь цитадели можно было только по мосту, проложенному над куском скалы, стоящим посреди борозды в её южной части.
Крепость получила название Нефин и оставалась под властью латинян почти два столетия. Местные бароны славились тем, что у них были лучшие вина на всём Латинском Востоке и выгодное положение для того, чтобы грабить караваны, ходившие между Триполи и Иерусалимом. Но после того, как в 1289 г. султан Египта Калаун аль-Мансур неожиданно захватил Триполи, укрывшиеся в Нефине и Батруне рыцари не смогли долго сопротивляться мамлюкской армии.
При мамлюках Энфе стал центром области, в которую входили Кура и Бишари. Позднее, когда Ливан оказался под властью османов, в подчинении Энфе находились 13 соседних деревень и 14 усадеб. В более поздний период город стал зимней столицей казы Кура, и с этой целью здесь был построен небольшой дворец, который местные жители называют на французский манер сераль.
Влияние французской культуры сильно ощущается в тех районах Ливана, где преобладающее большинство составляют христиане или друзы. Для того чтобы понять это, совсем не обязательно обращать внимание на колокольни или минареты, достаточно взглянуть на состояние улиц, ресторанов и магазинов. Вроде бы все говорят на одном арабском языке, дышат одним воздухом и пьют одну воду. А вот что мешает мусульманам не бросать банановую кожуру на улицу? И почему христиане и друзы с такой любовью выращивают цветы перед домами? Нам ещё предстояло найти ответы на эти вопросы, и наш путь лежал в соседний город Батрун.