Убеждённость несовместима с сомнениями. Эта аксиома хорошо известна верующим, и поэтому каждый из нас старается уберечь своё сердце от всего, что порождает эти самые сомнения. Но время от времени вопросы возникают, и сбежать от них не получается. Люди верующие, как правило, не афишируют такого рода переживания, хотя и сталкиваются с ними.

Нет, конечно, упаси Аллах, речь не идёт о сомнениях в основополагающих вопросах веры. Но так уж создан человек, что его пытливый ум не перестаёт задаваться вопросом «как?»

Вчитываясь в коранические откровения, трудно избавиться от мыслей о том, как возможна вечная жизнь в Раю и бессмертие в Аду, каким образом Иисус, сын Марии, разговаривал в колыбели и как прозрел Иаков, когда ему на лицо бросили рубаху Иосифа. Коран настойчиво убеждает нас со всемогуществе Аллаха и относительности тех законов природы, которые мы считаем незыблемыми. Как из скалы появилась верблюдица Салиха? И что это за преграда, которая вот уже много веков сдерживает Гога и Магога? Неужели только физическая смерть, несколько раз отождествляемая в кораническом тексте с убежденностью, позволит верующему окончательно и бесповоротно убедиться в правдивости всего сказанного Всевышним?

Подобные вопросы терзали умы верующих во все времена. И что тут удивительного, если «человек создан слабым» (сура 4 «Женщины», аят 28) и желает прикоснуться к истине, чтобы удостовериться в ней? Но насколько эти "поползновения" мысли позволительны для соблюдающих мусульман? За ответом на этот вопрос обратимся к Корану.

Пророки задаются вопросами

В Книге Аллаха много примеров того, как люди глубоко верующие, пытаясь разобраться в себе, задавались сложными вопросами, касающимися их веры. В стороне от этого не остался даже праотец пророков Авраам. Движимый желанием постичь одну из величайших тайн, он взмолился: «Господи, покажи мне, как Ты оживляешь покойников». В ответ он услышал: «Разве ты не веруешь?» Тогда он сказал: «Конечно, верую! Но я хочу, чтобы сердце моё успокоилось» (сура 2 «Корова», аят 260).

Невозможно даже подумать о том, что в сердце пророка Авраама закралось сомнение. Ни в коем случае. Сколько раз Всевышний испытывал его, и всякий раз он без колебаний покорялся Его воле. Однако же он понимал разницу между убеждённостью в том, о чём знаешь, и в том, что увидел своими глазами. И он хотел большего, чем простое знание. Как же поступил с ним Всемилостивый? Правильно. Он не осудил Своего пророка, а пошёл ему навстречу, укрепив его веру посредством демонстрации Своего могущества на примере оживления разрезанных птиц.

Похожим вопросом задался другой праведник, когда проходил мимо разрушенного селения. Ужасающая картина так подействовала на него, что он воскликнул: «Как Аллах воскресит их после того, как они умерли?» (сура 2 «Корова», аят 259). Казалось бы, он усомнился в могуществе Господа. Но только на наш человеческий взгляд. Всевышний же рассудил иначе и умертвил его на сто лет, чтобы потом воскресить его и его руками принести великую пользу народу Израиля. По мнению многих ранних комментаторов Корана, им был первосвященник Ездра, который, вернувшись из вавилонского плена, воссоздал еврейскую государственность на основе закона Торы.

В этом же ракурсе просматривается поведение другого пророка —Моисея, когда Господь приказал ему отправиться к Фараону и освободить из рабства сынов Израиля. Моисей признался Всевышнему в испытываемом им страхе из-за того, что они сочтут его лжецом, стеснится его грудь и не развяжется язык. У него было основание опасаться возмездия за совершенное им непредумышленное убийство одного из египтян, и он попросил Аллаха возложить задание на его брата Аарона. Получается, что Моисей как бы не доверился Господу, который, дескать, мог послать пророка на смерть. Но Всесильный и Всемилостивый не пристыдил его за такое опасение и не отвернулся от него. Наоборот, Он заверил его в Своей поддержке и сказал: «Ступайте с Моими знамениями. Мы с вами, и Мы слышим [вас]» (сура 26 «Поэты», аяты 10-15).

А чего стоит просьба апостолов Иисуса ниспослать им с неба трапезу?! «Как трапезу? — возмутился Иисус. — Вам мало тех чудес, которые я показал вам? Побойтесь Аллаха, если вы уверовали». Но ответ апостолов был прямым и бесхитростным: «Мы хотим отведать её, чтобы наши сердца успокоились, чтобы мы узнали, что ты сказал нам правду, и чтобы мы свидетельствовали о ней». Они пожелали приподнять завесу сокровенного, и Аллах внял их просьбе, но предупредил, что «если кто-либо после этого не уверует, то Я подвергну его таким мучениям, которым не подвергал никого из миров» (сура 5 «Трапеза», аяты 112-115).

Как видим, Всевышний далёк от осуждения людей, желающих удостовериться в Его всесилии, и отвечает на подобные просьбы даже в наше время, когда уже нет пророков, получающих откровение свыше. Стоит очень сильно захотеть, как Аллах являет человеку Своё присутствие, и нужно быть очень упрямым и слепым, чтобы не разглядеть Его ответ. Коран гласит: «Мы покажем им Наши знамения по свету и в них самих, пока им не станет ясно, что это истина» (сура 41 «Разъяснены», аят 53).

Сомнение сомнению рознь

В приведённых выше аятах говорилось о внутренних переживаниях людей верующих, которые не перестают размышлять над божественными истинами, а значит, задаются вопросами, порой очень сложными для пытливого человеческого ума. В этом отношении примечательны слова Всевышнего, обращённые к Его посланнику: «Если ты усомнишься в том, что Мы ниспослали тебе, то спроси тех, кто начал читать Писание раньше тебя. Поистине, к тебе явилась истина от твоего Господа. Не будь же в числе тех, кто сомневается» (сура 10 «Йунус», аят 94).

Очевидно, что Пророк Мухаммад, мир ему и благословение Аллаха, не сомневался в том, что Аллах ниспослал ему. Однако люди вокруг сомневались, потому что хотели разобраться, понять и успокоиться. Это красивое кораническое поучение хотя и адресовано нашему Пророку, мир ему и благословение Аллаха, но предназначено для многих других людей, которые в силу самых разных причин могу усомниться и имеют право получить разъяснение.

В совершенно иной ипостаси в Коране проявляется аспект сомнений, характерных для людей неверующих, считающих Слово Аллаха вымыслом. Такие не перестают сомневаться, даже когда истина открывается им, и отворачиваются от неё, чтобы и дальше потворствовать своим страстям. Всевышний сказал: «Если бы Мы раскрыли для них врата небесные, чтобы они поднялись туда, они непременно сказали бы: "Наши взоры затуманены. Более того, мы околдованы"» (сура 15 «Хиджр», аяты 14-15).

Весь смысл искушения человека шайтаном заключается в том, чтобы провести чёткую грань между этими двумя группами людей и отделить «того, кто верует в последнюю жизнь, от того, кто сомневается в ней» (сура 34 «Саба», аят 21). Поэтому сомневающиеся не перестают вопрошать: «Почему Аллах не говорит с нами? Почему знамение не приходит к нам?» (сура 2 «Корова», аят 118). А люди верующие, однажды узрев истину, больше не испытывают сомнений (сура 49 «Комнаты», аят 15).

Лесли Хейзлтон о сомнениях Пророка

Вопрос сомнений, которые могут возникать у верующих, весьма неожиданно рассматривается в книге «Первый мусульманин» англо-американской журналистки Лесли Хейзлтон, психолога по специальности и автора целого ряда религиоведческих трудов.

Рассматривая эпизод ниспослания первого откровения Пророку Мухаммаду, мир ему и благословение Аллаха, Л. Хейзлтон пытается дать оценку его внутреннему состоянию и поведению. Её внимание привлекает то, что после своего первого пророческого опыта «Мухаммад не сделал ничего из того, что может показаться важным для легенды человека, который только что совершил невозможное и пересек границу между этим и потусторонним мирами, — ничего такого, что позволило бы уличить его во лжи и отвергнуть всю его историю как вымысел». Он не бежал вниз с горы с криком «аллилуйя» и «славьте Господа», не излучал свет и радость. Он дрожал, но не от радости, а от страха.

Действительно, согласно рассказу Аиши, впервые увидев ангела и получив первое откровение, Мухаммад, мир ему и благословение Аллаха, вернулся к своей жене Хадидже, дрожа от страха, и сказал: «Укройте меня, укройте меня» (аль-Бухари).

По мнению Л. Хейзлтон, в тот момент Мухаммадом, мир ему и благословение Аллаха, овладела не убеждённость, а сомнение. Мусульманские теологи, пишет она, настаивают, что он никогда не испытывал сомнения, не принимая во внимание несовершенство его человеческой природы. «Что бы ни произошло тогда в пещере Хира, полнейшая человечность реакции Мухаммада служит сильнейшим аргументом в пользу исторической достоверности происшедшего».

В своей лекции исследовательница признаёт, что «именно сомнения Мухаммада сделали его для меня живым человеком. И чем больше я думала об этом, тем яснее видела: вера без сомнения невозможна. Вам эта идея кажется чересчур смелой? Тогда проведите эксперимент: отбросьте все сомнения, и то, что останется, будет не верой, а абсолютным, бессердечным убеждением. Вы уверовали, что обладаете Правдой, - именно так, с большой «П», а это ведет к догматизму и демонстративной гордости собственной всепоглощающей правотой».

Когда нет сомнений, подытоживает она, люди не задают вопросов. «Они только дают ответы. Они нашли прекрасное средство от размышлений и надежное убежище от тяжких требований настоящей веры». В действительности же «вера не дает простых ответов, она трудна и упряма, вера – это непрекращающаяся борьба, постоянное осмысление. Все это сопровождается сомнениями, диалогом, а порой — сознательным сопротивлением».

Сомнения во имя веры

Безусловно, не все согласятся с таким подходом исследовательницы, которая сама себя называет «еврейкой-агностиком». Однако же в её рассуждениях "сомнение" равносильно "размышлению". Ведь речь идёт о мыслях, переживаниях, нередко основанных на стыковке приобретённых знаний с собственным жизненным опытом или поиске ответов на внезапно возникающие непростые вопросы.

Если коранические притчи, рассказы и назидания — это знамения для людей размышляющих, то сомнение, в основе которого лежит желание разобраться в определённых вопросах веры, — это попытка не отступить от веры, а обрести убеждённость и приблизиться к тому душевному спокойствию, которого добивался пророк Авраам. Тем более что, как мы видели выше, Аллах с пониманием относится к такому духовному поиску (или даже предусматривает его). Он знает то, что в наших сердцах, а раз знает, то прекрасно считывает наши помыслы, опирающиеся на потребность в более детальном разборе конкретных вопросов.

В конце известного романа «Граф Монте-Кристо» пара юных влюбленных, создающих семью, знакомится с трогательным письмом главного героя в их адрес. Он призывает молодых никогда не забывать, что до наступления дня, «когда Господь отдернет пред человеком завесу будущего, вся человеческая мудрость будет заключена в двух словах: ждать и надеяться».

Пусть так, и мы действительно надеемся на лучший исход для нас. Но достижимо ли это бездейственным ожиданием? Вопрос риторический, оттого мы и пытаемся, хоть далеко не всегда принципиально и успешно, жить в соответствии с Божьими постулатами. И коль скоро Всевышний наделил нас разумом и призвал размышлять над Его знамениями, сознательного верующего вряд ли удовлетворит бытность бездумным существом. А самого Всевышнего? Нужно ли Ему наше поклонение, если за ритуальной внешней оболочкой нет духовного содержания?