Мы живём в такое время, когда знание окружает нас со всех сторон. Даже то, за которым раньше приходилось пускаться в путь за моря и океаны, пересекать горы и пустыни, отдавая недели и месяцы жизни просто на то, чтобы добраться до его источника. И сегодня стоит вопрос не о том, как знание достать, а о том, как в его безбрежном океане не утонуть.

Это относится и к религиозному знанию. Мы слушаем, смотрим, читаем столько аятов и хадисов — не всегда даже преднамеренно, порой это выходит само собой, случайно, — что иногда кажется, что какой-то аят или хадис слышишь уже в тысячный раз, не меньше.

Это знание из внешнего пространства давно перекочевало в нашу память. Оно там обосновалось и при желании его можно оттуда достать.

Вроде бы, всё отлично. Но на деле происходит удивительная штука. Как с камином: изначально мы бросили туда много дров, но вот они прогорели, и огонь ещё вроде бы есть, а тепла уже толком нет.

Мы знаем аяты и хадисы о том, что нельзя злословить и сплетничать, нельзя думать о людях плохо, нельзя нарушать обещания и нужно делать зикр по утрам и вечерам, перед сном и в десятках других случаев... И так далее в том же духе. Знаем. Но знание это, складируемое и пылящееся в памяти, почему-то обладает слабым побуждающим к действию эффектом.

Что делать? Выходит, к знанию нужно возвращаться, его нужно повторять, его необходимо ворошить в памяти, как мы ворошим угли в потухающем костре. Чтобы оно было живым. Чтобы оно работало и исполняло своё предназначение, а не пополняло список того, что будет свидетельствовать против нас в Судный день.

Это и правда удивительно. Ты читаешь хадис, который тысячу раз читал. Ну, когда-то давно. И он оживает и оживляет твоё сердце. Словно такой пробуждающий укол. И ты хочешь что-то делать — нет, ты чувствуешь себя обязанным делать что-то хорошее, полезное, необходимое. Это освежённое знание надёжно удерживает тебя от греха, не позволяет лениться, заставляет действовать.

Знание, просто приобретённое когда-то, и знание повторяемое, обновляемое в сердце и памяти, по воздействию можно сравнить, пожалуй, с аппендицитом — соответственно, хроническим и острым. Когда он хронический, он может длиться годами, проявляясь тупой болью, к которой привыкаешь со временем, переставая замечать её и не ощущая потребности что-то предпринимать. А когда он острый, тебя вдруг сгибает пополам, у тебя перехватывает дыхание, и ты в тот же миг со всей ясностью понимаешь: нужно что-то делать. Прямо сейчас, без отлагательств.

К знанию нужно возвращаться не потому, что мы его не помним, а потому, что оно нуждается в обновлении. И с его обновлением в сердце обновляется наш иман.