Во второй половине XIV века «хранителем времени» в мечети Омейядов был выдающийся астроном Аля-ад-Дин Ибн аш-Шатир (1304—1375). Его полное имя — Абу аль-Хасан Али ибн Ибрахим аль-Ансари, а прозвище Ибн аш-Шатир он получил от своего двоюродного деда Абу аль-Хасана аш-Шатира, который привил ему любовь к геометрии и астрономии. Получив прекрасное образование в Каире и Александрии, он некоторое время проработал в Алеппо, а потом вернулся в родной Дамаск и был назначен муэдзином и «хранителем времени» в главную мечеть города.

В детстве Ибн аш-Шатир обучился искусству обработки слоновой кости, и эти навыки пригодились ему, когда он начал совершенствовать астрономические инструменты. До наших дней сохранилась усовершенствованная им астролябия, которую он назвал «универсальным инструментом», а также компактные солнечные часы «сундук самоцветов», при помощи которых определяется время совершения полуденной и послеполуденной молитв, долгота и направление киблы. Построенные им большие солнечные часы были установлены на одном из минаретов дамасской мечети. Они имели специальные изгибы, указывающие времена пяти ежедневных молитв. В 1959 г. эти часы были демонтированы, и теперь их фрагменты хранятся в саду Национального музея Дамаска.

Однако главным научным достижением Ибн аш-Шатира было уточнение планетарной модели Птолемея, в которой неподвижная Земля занимает центральное положение во Вселенной. Опираясь на расчёты и открытия выдающихся марагинских астрономов Насир-ад-Дина ат-Туси, Муайяд-ад-Дина аль-Урди и Кутб-ад-Дина аш-Ширази, он предложил новые модели движения Меркурия и Луны, которые допускали вращение самой Земли. Эта модель, описанная им в трактате «Нихая ас-суаль фи тасхих аль-усуль = Предел желаний в исправлении элементов» отличается от современной только тем, что у Ибн аш-Шатира небесные тела движутся по кругу, а не по эллиптической орбите.

Труды ат-Туси и Ибн аш-Шатира, о которых с восторгом отзываются такие историки средневековой науки, как Адольф Юшкевич, Борис Розенфельд и Эдвард Кеннеди, доказывают, что задолго до европейских астрономов революционные взгляды на устройство Вселенной появились на мусульманском Востоке. Один из авторов даже назвал их «докоперниканской теорией Коперника». Тем не менее окончательный отказ от космологии Аристотеля в пользу гелиоцентрической системы мира произошёл спустя почти двести лет благодаря работам польского астронома Николая Коперника.

Любопытно, что чертежи Коперника, описывающие модели движения Меркурия и Луны, полностью идентичны рисункам Ибн аш-Шатира. Безусловных доказательств того, что Коперник был знаком с трудами сирийского учёного, нет, но в его трудах есть прямые заимствования из работ Насир-ад-Дина ат-Туси и других сотрудников Марагинской обсерватории. А значит, разработки арабских и персидских астрономов по меньшей мере вдохновили Николая Коперника на открытие, кардинально изменившее не только астрономическую науку, но и методы научного исследования и познания.