21 шабана 489 года от Хиджры (15 (21) августа 1096) начался Первый крестовый поход христианской Европы против мусульман. Призвав единоверцев "выступить на славную битву против неверных" на Клермонском соборе в ноябре 1095 г., римский папа Урбан II приурочил дату начала военной кампании к католическому празднику вознесения Богородицы. На призыв понтифика и страстные речи Петра Пустынника и других глашатаев откликнулись свыше сотни тысяч христиан. Рыцари и крестьяне продавали свое имущество, чтобы приобрести необходимое снаряжение, и нашивали на свою одежду красные кресты. Лозунгом первых крестоносцев стал клич: "Так хочет бог". Острые противоречия между Фатимидами, властвовавшими в Египте и в Палестине, и между сельджукскими эмирами не позволили мусульманам объединиться перед лицом серьезной угрозы. В результате в самом сердце исламского мира возникли королевства и графства латинян, которые просуществовали почти два столетия.
После сокрушительного поражения от сельджукской армии при Малазгирте в августе 1071 года Византийская империя была охвачена глубоким кризисом власти. Помимо значительных территориальных потерь в Малой Азии, ромеи лишились своих владений в Южной Италии, где им противостоял норманнский герцог Роберт Гвискар. Лишь с воцарением в 1081 году талантливого полководца Алексея Комнина, снискавшего славу в походах против мятежников, империи удалось переломить ход войны на западном фронте и даже вернуть утраченные земли на Балканах. После гибели конийского султана Сулеймана ибн Кутулмыша в 1086 году Алексей Комнин сумел укрепить влияние Византии в регионе, воспользовавшись разногласиями между сельджукскими эмирами. Но угроза со стороны печенегов, совершавших опустошительные набеги во Фракию, и сельджукского правителя Смирны Чака-бея, угрожавшего столице империи с моря, вынудила Алексея Комнина обратиться за помощью к европейским правителям и к русским князьям. В источниках упоминается даже текст одного из таких посланий, в котором в частности сказано: "Я сам, облеченный саном императора, не вижу никакого исхода, не нахожу спасения; я принужден бегать перед лицом турок и печенегов. Итак, именем Бога умоляем вас, спешите на помощь мне и греческим христианам. Мы отдаемся в ваши руки; мы предпочитаем быть под властью ваших латинян, чем под игом язычников. Пусть Константинополь достанется лучше вам, чем туркам и печенегам. Для вас да будет также дорога та святыня, которая украшает город Константина, как она дорога для нас".
Помощи от своих союзников император так и не дождался. Зато его дипломатический талант пришелся кстати: в самый критический момент ему удалось переманить на свою сторону 40 тысяч половцев и разгромить орды печенегов под стенами Константинополя. После сражения ромеи перебили почти всех пленных, включая сопровождавших их членов семей, так что, по словам Анны Комниной, "целый народ, считавшийся не десятками тысяч, но превышавший всякое число, с жёнами и детьми, целиком погиб в этот день". В том же 1091 году византийцы уступили флоту Чака-бея острова Самос и Родос, но ценой больших усилий не позволили противнику войти в Мраморное море.
Тем временем в Западной Европе воззвания о бедствиях греческих христиан и призывы к освобождению святого гроба в Иерусалиме находили отголоски в сердцах простого люда и будоражили воображение феодалов, помышлявших о несметных богатствах. Глашатаи крестового движения, среди которых большой популярностью пользовался монах Петр Пустынник из Амьена, обещали своим последователям небесное спасение и щедрое вознаграждение на земле. В результате движение приобрело массовый характер еще до того, как в ноябре 1095 г. римский папа Урбан II возвестил о начале крестового похода. Как пишет Роберт Реймский в «Иерусалимской истории», созванный с этой целью во французском городе Клермоне собор "был чрезвычайно славен тем, что съехалось множество галлов и германцев, как епископов, так и князей".
В своей пламенной речи на Клермонской равнине понтифик был красноречив и многословен: "Земля эта, которую вы населяете, — сказал он, — сдавлена отовсюду морем и горными хребтами, она стеснена вашей многочисленностью, обилием же богатств не преизбыточествует и едва прокармливает тех, кто ее обрабатывает. Отсюда проистекает то, что вы друг друга кусаете и пожираете, ведете войны и наносите другу множество смертельных ран. Пусть же прекратится меж вами ненависть, пусть смолкнет вражда, утихнут войны и уснут всяческие распри и раздоры. Становитесь на стезю святого гроба, исторгните землю эту у нечестивого народа, покорите ее себе; земля же та, как гласит Писание, течет млеком и медом". Обещав своим последователям богатства и отпущение грехов, Урбан II произнес исторические слова: "Кто здесь горестен и беден, там будет богат, кто здесь недруг Богу, там станет другом Ему".
Весть о решении идти на Восток быстро облетела Европу. Крестьяне и ремесленники нашивали красные кресты на одежду и объединялись в отряды. По преданию, первым крест на свою одежду нашил епископ Ле-Пюи Адемар Монтейльский, позднее возглавивший крестовый поход дворянства в качестве папского легата. Участие в крестовом походе гарантировало католикам прощение грехов, совершенных прежде или во время самого похода, сохранность имущества, которое не могло быть конфисковано за неуплату долгов или налогов, и освобождение от ответственности за прежние преступления. Если крестоносец соблюдал принесенные клятвы и возвращался из похода живым, он фактически получал полное прощение, юридическое и духовное, а после уплаты церковной десятины сохранял оставшуюся часть захваченной добычи.
В середине марта 1096 г. неорганизованные толпы крестьян, насчитывавшие в общей сложности около 50-60 тысяч человек, во главе с монахом Петром Пустынником и разорившимся рыцарем Вальтером Голяком двинулись в сторону Константинополя. Ополченцы не стали дожидаться, пока рыцарство основательно подготовится к дальнему походу, и рассчитывали прокормиться за счет населения тех областей, через которые пролегал их путь. В городах Руане, Реймсе, Вердене, Майнце, Кельне, Шпейере, Вормсе, Трире, Магдебурге, Праге, Меце, Регенсбурге крестоносцы учинили жестокие еврейские погромы, продолжив грабить крестьян и поселенцев в Венгрии и Болгарии. В Майнце была сожжена синагога, в которой проходили ежегодные съезды раввинов Европы.
В отместку за учиненные произвол и насилие объединенные силы венгров, болгар и византийцев в окрестностях Ниша разгромили и разогнали часть того жалкого сброда, который выступил в крестьянский крестовый поход. Оставшаяся часть, к которой позднее присоединились крестьяне из Италии и Франции, в августе 1096 года добралась до столицы Византии. К тому времени Алексей Комнин уже обезопасил империю от сельджукской угрозы, и появление примерно 30-тысячной армии нищих, вооруженных косами, топорами и дубинками, наверняка, сильно озадачивало его. Не случайно некоторые греческие историки полностью отрицают роль Византии в возникновении крестового движения. Так или иначе, но император позаботился о том, чтобы крестьянское ополчение скорейшим образом было переправлено на азиатский берег и покинуло Константинополь. Когда же крестоносцы приблизились к Никее, они были практически полностью перебиты армией султана Кылыч-Арслана. Петр Пустынник, не желавший двигаться навстречу сельджукской армии, но вынужденно уступивший требованию толпы, избежал смерти, своевременно сбежав в столицу ромеев. Крестовый поход бедноты закончился катастрофой и дал повод византийцам и мусульманам судить о целях и характере крестового движения в целом.
Однако европейская знать не собирались так просто отказываться от заманчивых перспектив, нарисованных церковью, и уже 15 августа 1096 г. начался крестовый поход дворянства, положивший начало латинскому правлению на мусульманском Востоке. Арабо-мусульманская цивилизация, достигшая к тому времени пика своего развития, столкнулась с варварским нашествием, поражавшим воображение масштабами насилия и бесчинств. Не спаслись от произвола рыцарей и восточные христиане и иудеи, которым в странах ислама жилось намного лучше, чем иноверцам в странах Европы. Католический фанатизм в своем неистовстве вылился в чудовищную резню в Антиохии и Иерусалиме. Никогда прежде и никогда после этого мусульмане никогда не устраивали ничего подобного в городах, которые были завоеваны ими, и даже после освобождения Иерусалима Салахуддином в 1187 году франки сохранили жизни и имущество за необременительный выкуп. В то же время тесное знакомство с мусульманским миром дало мощнейший толчок развитию Западной Европы, что в итоге привело к значительным изменениям в социальной, политической и других областях жизни европейских народов.
