Сколько великих городов восстали из пепла, сколько великих народов поднялись с колен, оправившись от тяжелейших бедствий! В этом списке особое место занимает Лиссабон, город отчаянных мореплавателей, открывших Европе морской путь в Индию и подорвавших торговую гегемонию турок.

1 ноября 1755 г. город был разрушен сильнейшим землетрясением, эпицентр которого находился в океане. Последовавшее за ним цунами смыло тысячи людей, уцелевших во время толчков, а вскоре жилые кварталы города оказались во власти огня, буйствовавшего в течение пяти дней.

Слишком много воды утекло с тех пор, и сегодня мало кто слышал об этой трагедии, оказавшей огромное влияние на европейскую философию и литературу. Но в самой Португалии об этом хорошо помнят, а на одной из столичных площадей возвышается 36-метровый монумент, дань памяти жертвам землетрясения и тем, кто пережил его.

img 41 20201120 1216317070

Лиссабонское землетрясение шокировало всю Европу, по которой быстро разлетелись вести о чудовищных разрушениях и смертях, вероятно, порой даже преувеличенные. Трагедия была тем более ужасающей, что в Европе только начинали привыкать к миру после завершения войны за Австрийское наследство. Бряцание орудием османами уже не внушало страха философам, и те задавались вопросами о мировой культуре и универсальном разуме (точно в духе Просвещения). А политическую повестку дня создавали новости из Бостона, где многочисленный британский гарнизон был заперт Континентальной армией под командованием Джорджа Вашингтона.

Но всё это происходило где-то далеко и лишь косвенно касалось Португалии, которая преодолела последствия тяжелейшей войны против Испании и динамично развивалась на протяжении почти пяти десятилетий. Залогом этого успеха было обнаружение в 1728 г. богатейших залежей золота и алмазов в бразильской колонии Минас-Жерайс. Алмазная «жила» питала амбиции короля Жуана V, который покровительствовал наукам и искусствам и увлечённо преобразовывал свою столицу.

Его преемник Жозе, взошедший на трон в 1750 г., не обладал административными талантами отца, но при участии матери продолжал его политику. На его средства было начато строительство грандиозной Королевской оперы, имевшей 38 лож и зрительный зал на 600 человек. Открытие оперы состоялось 31 марта, всего за полгода до землетрясения, которого она не выдержала.

Утро 1 ноября Лиссабон встречает в праздничном настроении, католический мир отмечает День всех святых. Первые толчки ощущаются в 9 часов 20 минут утра, и многие люди в панике выбегают из домов и церквей на улицы. Последовавшая следом вторая волна вызывает катастрофические разрушения. Люди гибнут под завалами, другие в страхе бегут к набережной, чтобы спастись в море, но и там многие попадают в пасть гигантских трещин. Колебания продолжаются в общей сложности минут пять, не более шести.

Едва оставшиеся в живых осознают, что произошло, как вдруг вода стремительно отступает от гавани и обнажает дно реки Тежу. А через несколько минут на город обрушивается гигантское цунами высотой, вероятно, до двадцати метров. Вода устремляется вверх по реке, следом прибывают ещё две волны, но и это не всё. В разрушенных домах и церквях начинаются пожары, которые некому тушить. Пламя перекидывается на соседние дома, и вскоре уже весь город объят огнём. Будто все четыре стихии в тот день мстили Лиссабону. Только за что?

Этим мучительным вопросом задалась вся мыслящая Европа. Почему Милостивый Бог отвернулся от добрых христиан, которые несли свет «невежественным» народам Америки, Африки и Индии? Неужели прав был священник Антониу Виейра, боровшийся против нещадной эксплуатации туземцев в Бразилии, а потом незаслуженно оклеветанный? А если и прав, то почему такое же несчастье не поразило Лондон и Париж?

Детей, грудных детей в чем грех и в чем вина,
Коль на груди родной им гибель суждена?
Злосчастный Лиссабон преступней был ужели,
Чем Лондон и Париж, что в негах закоснели?
Но Лиссабона нет, - и веселимся мы.

Эти строки из «Поэмы о гибели Лиссабона» «великого француза» Вольтера стали первой обличительной речью оптимизму уходящей эпохи Возрождения. С критикой Вольтера выступили Жан-Жак Руссо и Иммануил Кант, и полемика между ними живо обсуждалась в научных и светских кругах. Не удивительно, что спустя многие годы о трагедии в Лиссабоне вспоминал и Гёте, которому тогда было всего шесть лет.

В своих мемуарах «Поэзия и правда» Гёте так описывает гибель Лиссабона: «Большая и великолепная столица, представлявшая в то же время богатый торговый город, неожиданно была поражена ужаснейшим бедствием. Земля колебалась и тряслась, море кипело, корабли сталкивались, дома обрушивались, церкви и башни падали на них, часть королевского дворца была поглощена морем, потрескавшаяся земля как-будто извергала пламя, потому что повсюду развалины дымились и горели. Шестьдесят тысяч человек, ещё за минуту перед тем жившие спокойно и уютно, погибли одновременно, и счастливейшими из них следовало назвать тех, которые уже не чувствовали и не сознавали несчастия. Пламя свирепствовало, а среди него неистовствовала толпа ранее скрытых, а теперь вырвавшихся на свободу преступников. Несчастные уцелевшие люди сделались жертвами грабежа, убийства и всяких насилий; так во всем господствовал безграничный произвол стихий».

Если верить самым скромным оценкам из источников, которые принято считать научными, в городе с численностью населения около 250 тыс. человек погибло от 40 до 50 тысяч. Из 20 с лишним тысяч зданий уцелело не более трех тысяч. Были безвозвратно утеряны десятки тысяч книг из королевской библиотеки, картины Рубенса и Тициана, архивы с описаниями путешествий Васко да Гамы и др.

img 43 20201120 1606246066

В то утро король Жозе вместе со своей семьей и ближайшим окружением находился за городом и не пострадал. Но увиденное привело его в глубочайшее смятение. Никогда больше он не будет жить во дворце и проведёт остаток жизни в палаточном городке в горах Аджуда. А между тем нужно было действовать, и тут свои лучшие качества проявил королевский министр Себаштиан Жозе ди Карвалью (будущий граф ди Оэйраш и маркиз ди Помбал).

Ди Карвалью навёл порядок в городе, принял меры для недопущения эпидемии, он действовал решительно и даже имел своё видение того, каким быть новому Лиссабону. Пользуясь доверием короля, ди Карвалью убедил его передать ему контроль над ключевым министерством внутренних дел. В стране начались «помбаловские реформы» (как их сейчас называют), направленные на укрепление королевской власти, и успешное восстановление столицы как нельзя лучше играло на руку ди Карвалью.

Нижняя часть города между площадью Росиу и Королевским дворцом Рибейра была полностью снесена и отстроена заново. Строительство шло быстрыми темпами, об этом можно судить и сегодня по почти казарменному стилю многих зданий в районе Байша. Но Лиссабон поднялся и вернул себе облик важной европейской столицы. И огромная заслуга в этом принадлежала маркизу ди Помбалу. Не зря именно его девятиметровая бронзовая статуя венчает памятник на площади.

img 42 20201120 1705027917

Конкурс на лучший проект памятника маркизу ди Помбалу в 1915 году выиграла команда архитекторов Адаеша Бермудеша и Антониу ду Коту и скульптора Франсишку душ Сантуша, но завершились работы лишь в 1934 году, спустя четыре года после смерти душ Сантуша. Композиция в аллегорической форме описывает реформы, которые осуществлялись в стране под руководством маркиза. Уверенно шагает он в сторону Байши, а под его левой рукой рычащий африканский лев, символизирующий власть и могущество.

img 45 20201120 1618771144

Под статуей маркиза барельефы с изображениями его соратников, внесших наибольший вклад в восстановление города, и среди них выделяются врач Антониу Рибейру Санчес и скульптор Иоаким Машаду ди Каштру. Именно его работы конная статуя короля Жозе была установлена в центре Торговой площади, разбитой на месте дворца Рибейра.

img 48 20201120 1673425124

Скульптуры у основания постамента символизируют разрушение города и его последующее возрождение. Здесь и бушующие стихии, и рыбаки, вытягивающие невод, и крестьяне, обрабатывающие землю, и собиратели винограда. В очень откровенной манере создатели памятника изобразили, как Лиссабон сбрасывает с себя старые одежды.

img 3 20180312 1847315625

img 4 20180312 1618595945

В передней части постамента помещена носовая часть корабля, украшенная фигурой женщины с португальским щитом в руках, что символизирует обновление королевского торгового флота. По инициативе маркиза ди Помбала также были созданы компании для заморской торговли с Индией и Бразилией, и последняя была весьма успешной благодаря жестокой эксплуатации рабского труда.

img 44 20201120 1576009101

img 47 20201120 1497453094

У основания с противоположной стороны восседает Минерва в длинным копьем в руке. Она охраняет вход в храм, который, очевидно, символизирует Университет Коимбры, основанный маркизом ди Помбалем в 1772 г. Прежде на месте университета находился старейший в мире иезуитский колледж, основанный в 1542 г. Но иезуиты к тому времени уже были изгнаны из всех португальских владений.

img 40 20201120 1758422094

При жизни короля Жозе маркиз ди Помбал расправился со своими соперниками, но нажил много врагов. Сразу после смерти Жозе в 1777 году его дочь Мария под давлением кардинала отправила маркиза в отставку, многие из его инициатив были прекращены. Королевским указом свободу получили более 800 политических заключенных. На улицах жгли чучела ненавистного ди Помбала, его барельеф был снят с постамента статуи короля Жозе, той самой, что была установлена на Торговой площади. Бывшего министра судили, но не смогли обвинить. Его лишили титулов и выслали из столицы, но Богу было угодно, чтобы слава его пережила его обидчиков.

Почему? Не знаю. Думайте сами.