Правдивость

— Нух, ты идёшь? — мама остановилась в дверях.

Она была уже почти одета, поскольку сегодня, в этот солнечный воскресный день, они всей семьёй собирались пойти в зоопарк, а потом зайти в их любимый ресторан.

Нух начал играть в эту компьютерную игру только вчера. Она была трудной, но интересной, и ему никак не хотелось отрываться.

Он знал, что мама уже собралась, его младшая сестра Ая — тоже. Папа уже вышел и, наверное, ждёт их в машине. Или зашёл в магазин, чтобы купить сок и шоколадки на дорогу.

— Иду, иду, — поспешно ответил он.

— Ты сделал домашнее задание? — спросила мама.

Нух энергично закивал.

— Сделал. Вчера всё закончил.

— А намаз совершил?

— Ага, — кивнул Нух, не отрываясь от экрана.

И вдруг он похолодел. Как же это так получилось? Про уроки-то была правда. Он их действительно сделал вчера. И даже портфель собрал на понедельник. А вот намаз… Он только что сказал маме, что совершил намаз. Но это была неправда. Он всё это время сидел за айпадом и никуда не ходил. Он даже в ванной не был и не совершал омовение. И, к своему стыду, он так увлёкся игрой, что даже не вспомнил про намаз…

Как же так? Он ведь только что сказал маме неправду. И не про что-нибудь, а про такое важное дело как намаз.

Пока Нух соображал, мама и Ая уже надели свою обувь. Из коридора, как последнее предупреждение, раздался строгий мамин голос:

— Быстрее, мы уходим.

Мальчик выключил наконец айпад и со всех ног бросился одеваться. Он натянул шорты с рекордной быстротой, схватил со стула футболку и побежал в прихожую. На бегу впрыгнув в сандалии, он тут же схватил с крючка кепку и был почти готов, если не считать того, что сандалии были не застёгнуты, а кепка надета набекрень.

Мама неодобрительно покачала головой.

— До следующих выходных в эту игру не играешь, — сказала она, и Нух знал: возражать бесполезно. — Ты посмотри на себя! На тебе лица нет, и глаза красные…

Нух вздохнул и поспешно вышел из квартиры вслед за мамой и сестрой. Они спустились вниз на лифте. Папа действительно ждал их в машине. Он сидел за рулём и читал маленький Коран, который всегда возил с собой в машине. Нух часто видел папу с этим Кораном.

Они сели в машину. Папа убрал Коран. Ая весело защебетала о чём-то, солнечно улыбаясь. Но Нух не слышал её слов. При виде Корана он снова вспомнил о том, что сказал маме, и почувствовал, как краснеет от стыда.

Он никогда так не делал. Никогда не врал маме и тем более о намазе… Ну что это на него нашло, в самом деле? Неужели всё из-за этой глупой игры?

Мальчик соображал, что ему теперь делать. Папа уже завёл машину, и они тронулись с места. Просить остановиться и подождать, пока он сбегает совершит намаз, было уже поздно. Да и признаваться в том, что он вот так соврал, Нуху тоже не хотелось. Тем более при сестре, которой он всегда старался подавать хороший пример. Он представил, что подумают о нём мама с папой.

Они ехали в зоопарк, но он даже не смотрел в окно, весь погружённый в свои невесёлые мысли и пытаясь придумать какой-нибудь выход. Но в голову, как назло, совсем ничего не приходило.

Нух вздохнул. Он так любил зоопарк. Так хотел туда съездить. Так ждал этого воскресенья. И вот — на тебе… Вся его радость куда-то улетучилась, будто её и не было, и он чувствовал только уколы совести.

Он даже не заметил, как они добрались до зоопарка. Вот они вышли из машины. Вот папа покупает билеты, вот они уже внутри…

В клетках и вольерах — жирафы, тигры, зебры, слоны, обезьяны. Но Нуху было не до них. Он никак не мог избавиться от чувства вины, которое мучило его и не давало ему покоя.

Сказать маме? Или лучше папе? Нет. Это же так стыдно… И ещё Ая рядом. Но как же намаз? Как же быть?

— Нух, ты меня слышишь? — наконец услышал он голос мамы.

— Что? — спросил он, посмотрев на маму.

— Ты не выспался, что ли? Я тебя уже третий раз спрашиваю, какое мороженое ты будешь, а ты молчишь…

Нух сглотнул и снова опустил глаза.

— Я не хочу мороженое…

Ему и правда совсем не хотелось мороженого. И вообще ничего не хотелось. Вот было бы здорово повернуть время вспять и сделать так, чтобы эти слова не успели слететь с его языка. Он бы вовремя выключил игру, пошёл и совершил намаз. И сейчас всё было бы в порядке. И он бы радовался. И рассматривал бы жирафов. И ему хотелось бы мороженого…. Но он знал, что это невозможно и что от всех этих «если бы» никакого толку не будет.

Вдруг циферблат его часов засветился. Это напоминание о наступившем намазе. Уже следующем. Тот Нух пропустил. Не отрывая взгляд от часов, он опустил голову и заплакал.

Сначала ложь, а теперь вот ещё и пропущенный намаз.

— Ты чего? — бросилась к нему Ая.

Но мальчик отвернулся от неё и закрыл лицо руками.

— Пойдём, — тихо сказал папа, взяв его за плечо.

Они подошли к лавочке и сели. Нух по-прежнему плакал.

— Давай, рассказывай, — предложил папа.

Нух вздохнул и, растирая слёзы по лицу кулаками, почти шёпотом всё рассказал папе — так ему было стыдно.

— Знаешь, Нух, Всевышний Аллах сказал в Коране: «О вы, которые уверовали! Бойтесь Аллаха и будьте с правдивыми». Я как раз читал этот аят, пока ждал вас в машине. И я надеюсь, что ты запомнишь его на всю жизнь. Мусульманин должен быть правдивым и искренним — и в своих словах, и в своих делах. Богобоязненность и правдивость — проявления веры. Запомни это.

Нух запомнил. Он пообещал впредь следить за своим языком и бережно относиться к намазам.

Всевышний Аллах сказал: «О вы, которые уверовали! Бойтесь Аллаха и будьте с правдивыми» (сура 9 «Покаяние», аят 119).