Эпоха ниспослания Корана и становления Халифата оказала огромное влияние на дальнейший ход мировой истории. Она не утратила своего значения и сегодня, потому что мусульмане регулярно обращаются к ней в поисках ответов на беспокоящие их вопросы. О том, какую роль история играет в жизни современной мусульманской уммы, ЭМ побеседовал с известным азербайджанским теологом, доктором философии и автором книги «Сражения Пророка Мухаммада: причины и последствия» Эльшадом Махмудовым.

— Эльшад-бей, как получилось, что вы заинтересовались историей ислама? Почему ислам? И почему именно история?

— По пути изучения ислама я пошёл в 1992 году, но предпосылки для такого выбора сформировались задолго до того. Несмотря на то, что в обычной советской школе мы находились под влиянием атеистической идеологии, семья наша никогда не была оторвана от религии нашего народа. Не то чтобы она была слишком религиозной, но отношение к мусульманской вере и традициям всегда было положительным. Родители моего отца были муллами и пользовались большим уважением в Куткашенском районе. Я помню, как бабушка обучала нас и соседей коротким сурам из Корана, а по вечерам рассказывала нам истории о пророках. Это влияло на формирование сознания, и в те времена это было очень много. Отец моей матери был историком. Он достаточно хорошо разбирался в религии, но вместе с тем был убежденным коммунистом. А звали его Ислам Исламов (улыбается). Честно говоря, той порядочности, честности, мужественности, которые были у него, сегодня не хватает даже многим глубоко религиозным людям. Это один из тех парадоксов, которому я до сих пор не могу найти объяснение.

— Получается, ваш интерес одновременно к исламу и к истории был не случайным.

— И не только по причине моих дедов. Мой отец Фарман Махмудов был известным археологом и специалистом по истории Азербайджана. Говорят, что он первым составил археологическую карту Азербайджана. Моя мать тоже была преподавательницей истории в средней школе. Сестра моего отца и её муж тоже историки. Когда ты с детства слушаешь беседы об истории, когда все вокруг читают и обсуждают труды по истории, не полюбить эту науку невозможно. Но поступить на исторический факультет у меня не получилось. В 1992 году в Азербайджане впервые была внедрена тестовая система поступления в вузы, и поколение моих сверстников в наибольшей мере испытало на себе её сюрпризы и трудности. Для зачисления на исторический факультет или факультет журналистики не хватило нескольких балов. И хорошо, что не хватило. Успешно сдав экзамены, я поступил на факультет теологии Бакинского государственного университета.

— Если не ошибаюсь, это был первый набор на факультет теологии.

— Да, наш факультет был основан в том же году при поддержке Турецкого религиозного вакфа. Именно в студенческие годы я научился любить Аллаха и Его Посланника, мир ему и благословение Аллаха. Я смог увидеть, насколько утопичными были мечтания советского школьника о построении коммунизма, и начал серьезно и последовательно изучать идеологические, религиозно-правовые и духовные начала ислама. Меня восхищал путь Пророка, мир ему и благословение Аллаха, который за короткий срок привёл разбросанные по пустыне племена арабов к высочайшим нравственным ценностям. Однако под влиянием советской пропаганды его образ чаще всего ассоциировался с многоженством, построением халифата и арабскими завоеваниями. И оттого мне хотелось донести до людей правду об этом совершенном, но в то же время очень простом человеке, хотелось узнать больше о его учении и тех социальных, политических и культурных реформах, которые он осуществил. Такой шанс мне представился, когда я с отличием окончил теологический факультет и поступил на магистратуру в Университет Анкары. В том году в Турцию для продолжения учёбы поехали ещё шесть выпускников нашего факультета, и мы выбрали разные специальности в надежде принести наибольшую пользу нашему университету по возвращении на родину. Конечно же, я выбрал историю ислама.

— Ваш труд по ранней истории ислама издан Центром исламских исследований в Стамбуле. Как родилась идея написания этой книги?

— Это была докторская диссертация. После успешного окончания магистратуры я продолжил обучение в Университете Мармара. Сейчас кажется, что шесть интереснейших лет в Стамбуле пролетели как одно мгновение. На самом деле было очень трудно. И всё же это была большая удача. Факультеты теологии в Анкаре и Стамбуле относятся к числу самых авторитетных в мусульманском мире. К тому же параллельно я работал в стамбульском Центре исламских исследований. Это крупнейший научный центр, на базе которого в течение 30 лет составлялась исламская энциклопедия. Помню, что выбрать тему диссертационного исследования было очень непросто. Я колебался в течение нескольких месяцев. В это самое время по горячим следам терактов в Нью-Йорке повсеместно обсуждали глобальный терроризм и его связь с концепцией джихада в исламе. В попытках приравнять ислам к терроризму политологи разных мастей цитировали коранические аяты о джихаде и ссылались на военный опыт первых мусульман. Какими бы нелепыми ни были эти обвинения, для того, чтобы опровергнуть их, нужно хорошо знать историческую подоплёку тех событий. Поэтому, посоветовавшись с моим научным руководителем, я решил осветить военные кампании Пророка, мир ему и благословение Аллаха, с точки зрения причин и последствий. Несмотря на многочисленность трудов, посвящённых сире, прежде ни один из авторов не исследовал военные походы Пророка, мир ему и благословение Аллаха, в таком ракурсе. После защиты докторской диссертации в 2005 году учёный совет Центра исламских исследований принял решение опубликовать её в виде книги. Правда, ждать её выхода в свет пришлось целых пять лет.

— Среди мусульман принято идеализировать эпоху раннего ислама. На ваш взгляд, насколько это приемлемо и в каких рамках?

— Прежде всего хочу коснуться самого понятия «ранний ислам». Традиционная история ислама начинается с сотворения Адама. Так начиналась знаменитая биография Пророка Мухаммада, мир ему и благословение Аллаха, составленная Ибн Исхаком. Так же начинаются сочинения ат-Табари, Ибн аль-Асира, Ибн Касира и многих других историков. Но сегодня под ранней историей ислама обычно подразумевают двадцать три года пророчества и праведный халифат. Некоторые авторы называют этот период «золотым веком» ислама. Но не потому, что в эти годы мусульмане не знали никаких проблем и их страна изобиловала плодами и богатствами. Отнюдь. Эти годы были счастливыми потому, что именно тогда было ниспослано последнее и заключительное откровение Всевышнего и люди могли обучиться ему у последнего из Божьих пророков.

Две величайшие милости сошлись в одно время и в одном месте, и в этом смысле это действительно был «золотой век» для всего человечества, и понятно, почему верующие идеализируют его. Пример нашего Пророка, мир ему и благословение Аллаха, является руководством на все времена, и мусульмане всегда будут обращаться к той эпохе для того, чтобы найти ответы на беспокоящие их вопросы в самых разных областях. Но это не значит, что мы вправе и должны идеализировать все, что кроме Откровения и не связано с ним, как, например, общественно-политическое устройство или обычаи арабов.

Неправильный подход к этому вопросу создаёт немалые проблемы для решения политических, социально-экономических и религиозных проблем в мусульманских обществах. Идеализируя частности, не имеющие отношения к Откровению, мусульмане принимают их за абсолютную истину, которую непозволительно ни оспаривать, ни обсуждать. К последствиям такого проблематичного взгляда на период пророчества можно отнести и драматическое развитие событий на Ближнем Востоке.

— Можем ли мы сказать, что для лучшего понимания ислама нам не хватает знания истории?

— Давайте сначала уясним разницу между исторической наукой и историческим сознанием. История как наука изучает прошлое. На основании всевозможных источников определяется достоверность исторических сообщений, устанавливается последовательность событий, выявляются причинно-следственные связи между ними. А вот сумеем ли мы извлечь правильные уроки из этих событий прошлого и использовать собранные сведения для построения лучшего будущего и сохранения нашего наследия — это зависит от нашего исторического сознания. Любое человеческое объединение без исторического сознания и исторической памяти подобно новорожденному ребёнку. Для того чтобы вырасти в нацию, недостаточно иметь историю, потому как история есть у всего на земле. Необходимо, чтобы на основании общих ценностей и общего прошлого сформировалось историческое сознание, цементирующее общество, устраняющее разногласия и направляющее созидательные усилия всех его членов в общее русло.

С таким подходом к истории мы сталкиваемся и в Священном Коране. Истории древних народов занимают в нём значимое место, и это не просто описания или хроники. Эти рассказы содержат полезные уроки и назидания. Иначе говоря, они формируют вполне определённое отношение к этим событиям, объединяющее людей вокруг конкретных ценностей и идей. Это я и называю историческим сознанием. Полагаю, что именно в неспособности выработать единое отношение к историческому прошлому кроется одна из проблем мусульманской уммы. Мы так и не научились извлекать уроки из истории, преодолевать разногласия и объединяться вокруг общих целей.

Но это лишь одна сторона проблемы. Я имею в виду, что отсутствие конструктивного взгляда на нашу общую историю не является главной причиной неправильного понимания ислама. Есть много других факторов, под влиянием которых вероучение и практика ислама искажались на протяжении многих веков; искажались настолько, что сегодня сама постановка проблемы правильного понимания ислама вызывает много вопросов. Значение истории для достижения этой цели не следует ни занижать, ни преувеличивать. Она помогает извлекать уроки из политических решений Пророка, мир ему и благословение Аллаха, помогает постигать смыслы сур и аятов в свете событий, которые предшествовали их ниспосланию. Но когда речь идет об истолковании религиозных истин, нужно понимать, что история играет роль лишь вспомогательной науки.

— Можно подробнее о том, что мешает мусульманам преодолевать разногласия?

— Об этом можно говорить долго, но я приведу лишь один пример. Любое описание исторического факта имеет объективно-субъективную природу, потому что оно не столько отражает историческую действительность, сколько является продуктом деятельности человека. История, которая происходила на самом деле, отличается от той, которую записали историки, и тем более от той, которая была сочинена с определёнными целями. Определить достоверность исторических фактов трудно, но ещё труднее понять их подоплёку и мотивацию исторических личностей. Мы пытаемся понять историю, опираясь на наиболее надёжные источники и пользуясь общепринятой научной методологией. И это правильно. Проблемы начинаются, когда интерпретация истории оказывается заложником национальных, расовых или религиозных предубеждений, когда последователи какого-либо мазхаба приносят историческую правду в жертву своим вымышленным идеалам. Они либо отрицают то, что произошло в действительности, либо навязывают своё собственное видение тех событий, а для большей убедительности венчают его ореолом святости. Ссылаясь на один и тот же период истории, одни доказывают легитимность своего политического режима, другие утверждают исключительность своего мазхаба, а третьи оправдывают всякого рода экстремистскую деятельность. И что хуже всего — для того, чтобы толпы людей признали такую интерпретацию состоятельной, порой достаточно одной фетвы религиозного деятеля, который, скорее всего, ничего не смыслит в истории и не владеет научной методологией.

— Напоследок позвольте спросить: быть мусульманским учёным — это призвание или профессия?

— Полагаю, что учёность в исламе не связана с написанием монографий и собиранием почётных титулов и званий. В наше время это необходимо для соответствия определённым академическим требованиям, но это не должно быть главной целью верующего, избравшего для себя этот путь. Знания нельзя обесценивать, превращая их в средство обогащения или обретения известности. К сожалению, я видел немало людей с учёными степенями, которые заходили в аудиторию с недовольным видом. Одни работают только ради заработной платы, другие ищут признания и известности, третьи мечтают о карьерном росте. Но если ты осознал подлинную ценность знаний, которыми тебя одарил Всевышний, то никакое приобретение не сравнится с той радостью, которую ты испытываешь, когда делишься этими знаниями с другими.

Беседовал Эльмир Кулиев