На площади Аксарай, всего в ста метрах от одноименной станции метро, находится одна из старейших мечетей города — мечеть Мурад-паши. Вы обязательно заметите ее на небольшом островке, зажатом между двумя широкими проспектами, или же торопливо пройдете мимо ее забора, даже не обратив внимания на обычную стамбульскую мечеть с необычной историей. Но давайте задержимся здесь на несколько минут, чтобы вспомнить, как преображался османский Константинополь и как поднималась великая мусульманская держава.
Хас Мурад-паша был представителем царственной династии Палеологов и племянником последнего императора Константина XI, а его мать принадлежала к роду Контарини, одному из двенадцати благороднейших родов Венеции. Вместе со своим братом Месих-пашой, будущим великим визирем, он попал в плен к османам и вырос при дворе султана Мехмеда II, где подростки обратились в ислам и взяли себе мусульманские имена. Их третий брат остался христианином и был знатным вельможей в греческом городе Серре [Kiel H. R. Mesih Paşa / TDV İslam Andiklopedisi. Т. 29. С. 309].
Освободитель Константинополя покровительствовал смышленому и талантливому Мураду и сделал его одним из своих визирей. А в 1472 году он был назначен бейлербеем Румелийского эялета, крупнейшей и важнейшей провинции в государстве [Lowry H. W. The Nature of the Early Ottoman State. State University of New York, 2003. P. 116]. Но в те времена высокие государственные должности не гарантировали чиновникам спокойной жизни: визири и бейлербеи занимали передовые позиции на полях сражений и несли личную ответственность за их исход. Не был исключением и Мурад-паша, который с мечом в руках вел вперед отборные силы султанской армии.
К тому времени крайне обострились взаимоотношения между Османской империей и туркменским племенным объединением Ак-Коюнлу в Малой Азии. Обстоятельства вынудили султана Мехмеда II лично возглавить опасный поход вглубь полуострова. Экспансионистская политика османов, приведшая к падению Трапезундской империи и поглощению ряда анатолийских бейликов, вызывала раздражение правителя Ак-Коюнлу Узун Гасана, который к тому времени расширил свои владения от Диярбакыра до Хорасана. Однако искушенный политик и ловкий стратег до поры до времени избегал прямого столкновения с османами (если не считать Гойлухисарской битвы в 1461 году, завершившейся победой Ак-Коюнлу). Когда же отряды Караманидов, преследуемые войсками султана, были вынуждены искать убежище на землях туркменов, война между двумя амбициозными султанами стала неизбежной. В 1472 году Узун-Гасан, рассчитывая усилить свою армию новейшими пушками, заключил военный союз с Венецианской республикой. В том же году объединенная армия Ак-Коюнлу и Карамана сровняла с землей Токат и продвинулась до Акшехира [История Османского государства, общества и цивилизации, с. 19]. Ответ османского султана не заставил себя долго ждать, и 11 августа 1473 года близ города Терджан состоялось решающее сражение между силами Мехмеда II и Узун Гасана.
Прекрасно осознавая преимущество османов в вооружении (впервые в истории османского государства в полевых сражениях была применена легкая артиллерия), Узун Гасан рассчитывал внезапно напасть на противника в горной местности. Однако в последний османы разгадали его замысел и успели выстроиться в боевые порядки. На сильно пересеченной местности легкая кавалерия обеих армий была неэффективной, и поэтому решающую роль в сражении сыграла османская пехота, состоявшая из хорошо организованных корпусов янычар. К тому же пехота Ак-Коюнлу не была оснащена огнестрельным оружием. В результате пришедшая в замешательство туркменская армия начала беспорядочно отступать. Османы же не стали преследовать противника, поскольку в горной местности можно было легко угодить в засаду. Это сражение, итогом которого стало утверждение власти константинопольского султана в Анатолии, вошло в историю как сражение при Отлукбели. Одним из флангов османской армии в том походе командовал Мурад-паша, но 4 августа при пересечении Евфрата его отряд попал в засаду. Доблестный командир погиб в бою, его жизненный путь прервался, но книга с его благодеяниями не закрылась.
В 1465 году на средства Мурад-паши было начато строительство нового религиозного комплекса — кюллие, состоявшего из мечети, имарета, бани и медресе. Комплекс был открыт в 1471 году, но строительство медресе было завершено лишь в 1477 году его братом Месих-пашой. Позднее во дворе мечети на средства видного государственного деятеля Кара Давуд-паши (ум. 1623) был построен шадырван. Со временем в южной части комплекса возникло кладбище, на котором были похоронены великие визири Месих-паша и Кара Давуд-паша, шейхульислам Пиризаде Осман Сахиб-эфенди, кади Алтыпармак Ибрахим-эфенди и другие выдающиеся личности. Череда пожаров во второй половине XVII века, однако, не пощадила старинные здания, но даже уцелевшие среди них не сохранились до наших дней.
В начале XX века были снесены женская половина бани и теплые помещения мужской бани, находившиеся в восточной части комплекса. Здание медресе, располагавшееся к западу от мечети, неоднократно перестраивалось и в начале прошлого века служило приютом для погорельцев и благотворительной столовой, а в 1929-30 годах было снесено муниципальными властями. О судьбе имарета и даже о его расположении никаких сведений не сохранилось. Остальные постройки были снесены при строительстве проспектов Ватан и Миллет в 1956 году.
В тот же период двор мечети и расположенное рядом кладбище были значительно уменьшены, а в 1964 году в северной части двора были размещены мавзолей, фонтан и источник из дервишской обители Огланлар теккеси, разрушенной в 1957 году. Сюда же был перенесен и мавзолей XV века, в котором покоятся Ширмерд Чавуш и его дочь Камершах Хатун [Kurtbil Z. H. Murad Paşa Külliyesi / TDV İslam Andiklopedisi. Т. 31. С. 191-192].
Как видим, от комплекса времен Мехмеда Завоевателя сохранилась только мечеть. План этого величественного сооружения, напоминающий оборотную букву Т, типичен для построек раннеосманского периода. Дополнительные комнаты в задней части строения предназначались для уединения. Главный молельный зал накрыт двумя куполами диаметром 10,5 м. Высота зала от основания до вершины купола — 21 м.
Внешние стены возведены в лучших традициях бурсской школы из тесаного камня и кирпича. Способ кладки незамысловатый: через каждый два ряда кирпичей идет ряд тесаного камня. Входной портал мечети из мрамора, по обе стороны от него — два небольших михраба. Изысканная вязь над входом считается работой каллиграфа Али Софи, прославившегося своими надписями на воротах Баб-и Хумаюн, ведущих в первый двор дворца Топкапы.
