В исламе с большим почтением относятся к людям, достигшим определенного статуса. Уважения заслуживают родители, старшие, добродетельные и, конечно же, знающие люди. Однако в наши дни в исламском мире присутствует непонимание того, какого рода знаниями обладают люди. Богословов обычно называют «людьми знания», но именно поэтому некоторые считают их сведущими во всех областях знаний.

К исламским учёным обращаются по любому вопросу и проблеме, даже когда эти вопросы лежат далеко за рамками их компетенции в мусульманском праве. Подобное не стало бы незадачей в классический исламский период, когда многие улемы были эрудитами и разбирались в физике, математике, химии, социологии, психологии и политике так же хорошо, как и в мусульманском праве. Но в современной умме, страдающей от интеллектуального недомогания, значительно меньше эрудитов, чем раньше.

Некоторые даже считают, что по уровню образованности нынешние учёные значительно уступают своим предшественникам. В какой-то мере это, конечно, объясняется тем, что в отсутствие исламской формы правления мусульманское право оказывается чисто абстрактным или академическим занятием, которое лишь изредка используется в практических целях. Как говорится, нож, которым не пользуются, никогда не затачивают.

Богословы-знаменитости

Несмотря на это, для мусульманского общества характерна весьма специфичная проблема. Харизматичные или публично известные личности, считающиеся исламскими учёными, получают такой высокий статус, что их мнение имеет несоразмерный вес по любым вопросам, касающимся геополитики, психологии, социологии и даже естественных и точных наук! Теперь, прежде чем сказанное выше будет неправильно понято, позвольте внести ясность.

Вполне нормально, когда люди имеют собственное мнение по какому-либо вопросу; но если они не специалисты в этой области или — что ещё хуже — если они формируют своё мнение на основе поверхностного и беглого ознакомления с вопросом, то их мнение не должно иметь больший вес или авторитет, чем мнение любого другого, который (в нашу эпоху интернета и газет) имеет равный доступ к тем же источникам.

Да, исламскому учёному позволительно иметь мнение за рамками собственной компетенции. Но следует помнить, что это мнение не имеет большего веса, чем мнение кого-либо другого. Знание мусульманского права не может помочь богослову разобраться в геополитических играх мировых сил, в мотивации правительств или террористических групп (даже если эти группы выступают с религиозными слоганами). Знание фикха или илм аль-хадис не объясняет международные конфликты, экономические рецессии, психологию преступников, тонкости квантовой механики или гражданского строительства. В действительности многие современные богословы, посвятившие жизнь только изучению мусульманского права, могут быть более невежественными во всех этих вопросах, чем хорошо начитанный неспециалист! Поэтому, если мнение богослова берётся за авторитет в упомянутых областях, лежащих вне его компетенции, это может привести к ещё большей путанице.

Применительно к Западу это можно сравнить с обращением к судье, адвокату или специалисту по этике для проведения анализа стратегии развития низкоуглеродной экономики Китая!

Политический анализ и реальность

К примеру, многие богословы рассуждают о современных вооруженных группировках в исламском мире без полного понимания их мотивации, а также политических и социальных причин, которые ведут к этим явлениям. Причина этого в том, что знатоки мусульманского права видят мир только через призму закона. Поэтому, когда речь идёт о вооруженной группировке, состоящей из мусульман, которая цинично привлекает новых сторонников, убеждая людей в том, что они сражаются за справедливость или за ислам, эти учёные ошибочно полагают, что появление таких групп вызвано интерпретациями правовых вопросов.

Реальность же отличается от этого и не является загадкой для историков или политических аналитиков, изучавших историю вооруженных формирований в различных регионах. Они знают, что эти группировки возникают под влиянием социально-политических процессов, которые, к сожалению, очень предсказуемы. До начала войны в Ираке разведывательная служба Великобритании Ми-6 прогнозировала, что война приведет к беспрецедентному росту глобального терроризма, внутренней нестабильности и кровопролитному противостоянию.

Аналитики Ми-6 не исламские законоведы, но они разбираются в политике и знают, что любая террористическая группировка, в какой бы культурной среде она ни возникла, всегда пытается оправдать себя с позиции своей культуры и своих ценностей, даже если для этого приходится исказить их. Причина этого кроется в демонической греховности человеческой натуры. Никто не говорит, проснувшись утром: «Я буду совершать зло ради зла». Наоборот, каждый пытается оправдать свои поступки, обманывая себя и других. Даже Иблис (дьявол в Коране) считает, что, сбивая человечество с пути, он доказывает то, что считает правильным: нас не следовало создавать, мы не достойны его уважения. И было бы абсурдным утверждать, что Иблис восстал против приказа Бога поклониться, потому что он просто следовал ошибочному мнению или мазхабу!

Опасность суждения о том, что всему виной ошибочные интерпретации

Когда богословы публично заявляют, что террористические группировки возникают из-за неверного истолкования ислама, они неосознанно помогают секуляристам на Западе, которые утверждают то же самое с целью демонизировать мусульманский шариат и заставить людей «реформировать» положения, которые противоречат секуляризму.

Тревожно слышать, что причиной насилия является интерпретация той или иной группировки или идеи, привнесённые в религию каким-то мыслителем или основателем того или иного течения. Такие вводящие в заблуждение утверждения не являются чем-то новым; император Восточной Римской (Византийской) империи Мануил II Палеолог, пытаясь отдалить авраамические религии от ислама, безосновательно обвинил Мухаммада (мир ему и благословение Аллаха) в воинственности мусульман: «Покажите мне, что нового принёс Мухаммад, и вы обнаружите в этом только зло и бесчеловечность, как, например, приказ распространять мечом веру, которую он проповедовал».

Мухаммад (мир ему и благословение Аллаха) никогда не призывал распространять ислам мечом; если вы взглянете на учение Мухаммада (мир ему и благословение Аллаха), то вам придётся изрядно потрудиться, чтобы найти в нём то, что не было бы приказано или одобрено в Танахе или Евангелии (т. е. в Библии). Великая ирония заключается в том, что Восточная Римская империя сама имела долгую историю завоеваний, насилия и принудительного обращения язычников в христианство. Но когда христианский император внезапно столкнулся с войной, он поднял руки вверх и попытался изобразить из себя жертву.

Какое из течений в исламе не признаёт худуд или исламскую концепцию джихада? Какое течение (за исключением некоторых хариджитов, которые в своё время выступили против ‘Али) отрицает концепцию исламского халифата? Напротив, две большие группы мусульман противостояли друг другу в вопросе о том, кто должен был стать халифом.

Какого мазхаба придерживался Мухаммад Ахмад аль-Махди, когда он объявил неверующими всех османов и приказал убивать их? Какого мазхаба придерживался Саддам Хусейн и его брат-баасист Башар Асад, когда они истребляли собственный народ? Какого мазхаба придерживался убийца Салмана Тасира? Какой мазхаб был у тех, кто в Пакистане утверждал о богохульстве критикующих празднование дня рождения пророка Мухаммада (мир ему и благословение Аллаха) (и заставили арестовать отца и сына)? Какого мазхаба придерживался Сиси, когда получил фетву на убийство мирных демонстрантов? Какому мазхабу следуют сторонники Хезболлы в Сирии? Или нынешнего сектантского и тиранического режима в Ираке? И какого мазхаба придерживался Бен Али, когда он жестоко притеснял верующих в Тунисе?

Никто из них не придерживался взглядов, распространившихся в Аравии в XVIII веке!

Конечно, пока мусульмане подозрительно смотрят друг на друга и обвиняют друг друга в убийствах и разрушении исламского мира, люди не станут задаваться вопросом, какого мазхаба придерживаются американские, израильские, российские и британские войска, а также их союзники из ближневосточных режимов, составивших длинный список военных операций, ударов беспилотников, выдач преступников, пыток и случаев использования химического оружия и фосфорных бомб, от которых погибло в тысячи раз больше мусульман, чем от всех вооружённых группировок вместе взятых.

Создаётся впечатление, что в исламском мире осуждается только то насилие, которое совершается приверженцами определённых мазхабов. Если же рассмотреть все эти случаи насилия, пыток, притеснения, нетерпимости и отсталости в мусульманском мире, то окажется, что нет ни одной группы, которая была бы неповинна в чём-либо из этого, включая (и не в последнюю очередь) секуляристов, хотя они и не относятся к какому-либо течению в исламе.

Возникновение хариджитов (печально известной секты, безжалостно убивавшей своих противников в VIII веке) тоже не было результатом какой-то особой интерпретации ислама. Последователи этого течения существовали до появления их теологических концепций, которыми они пытались оправдать свои заблуждения, а не наоборот.

Ментальность хариджитов проще объяснить другим, более понятным способом. В VII веке это были в основном бедуины, которые не воспринимали центральную власть, были импульсивны, отличались буйным нравом, были крайне независимыми и поэтому были убеждены в своей правоте. Но самое главное — в хадисах, предостерегающих от хариджитов, вы не найдёте осуждения их доктрины — только их поступков. Мы читаем, что «они призывают к истине, но не руководствуются ею», и «говорят, как говорят лучшие из людей», и «читают Коран, но он не проникает дальше их горла».

Идеи и принципы этой группы не обозначались в хадисах как проблема. Изобличалась ошибочность их действий и поведения, в частности, убийство мусульман и пренебрежение настоящими врагами уммы. Вероятно, это последнее описание подходит для многих современных правительств мусульман.

Как ни странно, идеи первых хариджитов всё ещё живут в исламском мире: в правительстве Омана доминируют их потомки, так называемые ибадиты, которые до сих пор считают всех не-ибадитов куффар ан-ни‘ма (неблагодарными неверующими). Несмотря на это, ибадиты в целом весьма толерантны к другим течениям, а значит, теории, объясняющие насилие склонностью к обвинениям в неверии, больше не заслуживают доверия.

Звучит иронично, но Оман был назван государством с самым толерантным и политически нейтральным правительством в исламском мире. Кто-то может даже сказать, что исламский мир изменился настолько, что сегодня меньше всего на хариджитов походят именно хариджиты, вернее, потомки настоящих хариджитов!

Поэтому богословам следует прекратить доказывать, что причина всех проблем кроется в различных «интерпретациях ислама», и пусть политическим анализом, социологией и криминалистикой занимаются специалисты в этих областях. Никто не будет воспринимать английского судью всерьёз, если он или она заявят, что люди воруют или убивают, потому что они неправильно интерпретируют законы Англии! И к подобным высказываниям исламских учёных мусульмане должны относиться аналогично.

Классификация профильных знаний и специалистов

В заключение отметим, что мусульманам следует лучше классифицировать знания и знающих людей. Мнение законоведа по любой теме, кроме мусульманского права, не отличается от мнения кого-либо другого.

Богословы должны объяснять аспекты ислама, которые требуют соответствующей компетенции, высказывать мнение и издавать фетвы по этическим вопросам в различных ситуациях. Исламские учёные на ответственных должностях в исламском государстве (когда оное появится) будут выносить решения в судах и принимать законы, которые будут претворяться в жизнь государством. Только исламские учёные с соответствующей компетенцией могут выполнять эти жизненно важные функции в мусульманском обществе.

Даже когда ученые пользуются авторитетом, влиянием и компетентны в том вопросе, с которым к ним обращаются, мусульмане всё равно должны требовать доказательства и наглядное обоснование каждому их высказыванию. И даже если умма способна различать между людьми различных специализаций, необходимость просить доказательства тем знаниям, которым обучаются простые мусульмане, всё равно остаётся, будь то фетва учёного или мнение по не правовым вопросам обычного человека (как автор этой статьи). Это необходимо для того, чтобы каждый отдавал отчёт своим словам, а оценивались они по силе выдвинутых им аргументов.

Когда доказательства и факты станут авторитетом для мусульман, тогда и судить о мусульманах станут по уму и по фактам.

Перевод с английского