12 джумада аль-ахира 933 года от Хиджры (17 (26) марта 1527) недалеко от селения Кхануа состоялось грандиозное сражение между 30-тысячной мусульманской армией под командованием Захируддина Мухаммада Бабура и 100-тысячным войском раджпутского княжества Мевар под предводительством Санграна Сингха. Успех сопутствовал мусульманам, но не принес успокоения падишаху Великих Моголов, который продолжил расширение своей империи на восток. Став эмиром Ферганы в 12-летнем возрасте, Мухаммад Бабур провел большую часть жизни в войнах и походах. Хронисты описывают его как мудрого и образованного правителя, хорошо разбиравшегося в людях и заботившегося о своих подданных. После победы над раджпутами Мухаммад Бабур принял почётный титул "гази" (сражающийся за веру) и перенес свою столицу в Агру, а его потомки оставались правителями Дели до взятия города англичанами в 1857 г.
В начале XVI века раджпуты клана Пратихара, известные своей воинственностью, играли ведущую роль в политической жизни Северной Индии. Небольшие индуистские государства в пустынях Раджастхана и джунглях Центральной Индии препятствовали распространению ислама в регионе. Правитель княжества Мевар Санграм Сингх, более известный как Рана Санга, был самым влиятельным раджпутским царём своего времени, при котором Мевар достиг наивысшего расцвета и могущества. Пользуясь ослаблением султанов Дели, он проводил агрессивную политику против соседних мусульманских государств и стремился объединить под своим началом все земли раджпутов. Однако дальнейшая судьба Индии в тот период решалась в соседнем Афганистане.
Уступив борьбу за Мавераннахр узбекскому хану Мухаммаду Шейбани, молодой эмир Мухаммад Бабур, прямой потомок Тамерлана, был вынужден отступить в Афганистан. Перейдя через горы Гиндукуш, он вместе с небольшим отрядом без сопротивления занял Кабул (1504), где начал строить новое государство и создавать боеспособную армию. После неудач Мухаммада Шейбани в войнах с Сефевидами и афганскими шиитами, которые привели к его гибели в ноябре 1510 года, Мухаммад Бабур предпринял очередную попытку захватить Самарканд. Военно-политический союз с сефевидским шахом Исмаилом I обеспечил ему преимущество в противостоянии с узбеками, и он даже на время овладел Самаркандом и Бухарой. Но после поражения иранцев в Чалдыранской битве в августе 1514 года тимуридский наследник отказался от притязаний на Мавераннахр и обратил свои взоры на Индию, где друг с другом враждовали несколько полунезависимых мусульманских княжеств, образовавшихся после разгрома Делийского султаната Тамерланом.
Начиная с 1519 года Мухаммад Бабур неоднократно вмешивался во внутренние дела Делийского султаната, выступая как наследник Тамерлана и требуя от эмиров справедливого обращения с его народом. Однако угроза набегов на Кабул со стороны узбеков всякий раз вынуждала его возвращаться в Афганистан. В своих записках он писал, что медлил с завоеванием Индии из-за разногласий между его братьями и разболтанности военных командиров. Очевидно, о его желании господствовать в этом богатейшем краю можно судить по тому, что своему сыну, родившемуся в тот период, он дал имя Хиндал.
В 1525 году правитель Пенджаба Девлет-хан обратился к Мухаммаду Бабуру за помощью против делийского султана Ибрахим-шаха из династии Лоди, взошедшего на трон после своего отца Сикандар-шаха. Юный султан лишал местных эмиров вековых привилегий, жестоко карал непокорных и уничтожал знать по малейшему подозрению в заговоре. Произвол султана усугублялся тяжёлым экономическим положением народа, который страдал от жестоких поборов, а также выступлениями индуистских князей, стремившихся к восстановлению своих прав. Это дало повод эмиру Кабула выступить в очередной поход на Индию в ноябре 1525 года.
Мухаммад Бабур быстро занял Пенджаб и Кашмир и двинулся на Дели. Готовясь к генеральному сражению с армией Ибрахим-шаха, он разбил лагерь близ местечка Панипат. Согласно хронистам, афганская армия насчитывала около 12 тысяч воинов и значительно уступала по численности армии Ибрахим-шаха, в которой было около 1000 слонов. Но афганский правитель использовал свое главное преимущество — огнестрельное оружие, и 21 апреля 1526 года плохо вооружённая армия султана потерпела сокрушительное поражение, а сам Ибрахим-шах погиб в бою. Дорога на Дели была открыта, и Бабур вступил в столицу султаната и принял титул падишаха Хиндустана.
Осознавая опасность, которая исходила от индуистских княжеств, Бабур отказался отвести свою армию в Афганистан. В свою очередь раджпутские правители во главе с Рана Санга почувствовали угрозу со стороны нового государства с молодым падишахом. Отношения между ними стали быстро ухудшаться, пока в конце концов не переросли в открытый конфликт. Собрав огромную армию, Рана Санга подступил к крепости Биана, находившейся на границе между владениями моголов и раджпутов. Командир гарнизона неосмотрительно вывел воинов из крепости и выдвинулся далеко вперед, что позволило индуистам без труда разгромить 1500-тысячный отряд моголов. Понимая, что без победы над раджпутами обеспечить безопасность в государстве не удастся, падишах начал готовиться к решающей битве и 14 джумада аль-уля выступил из окрестностей Агры.
Ситуация складывалась не в пользу Бабура. Во-первых, к Рана Санге стали примыкать его противники и родственники убитого султана со своими отрядами, насчитывавшими тысячи воинов. Во-вторых, против нового падишаха взбунтовались североиндийские вожди, которые были практически независимы при старой власти. В-третьих, после поражения под крепостью Биана войско пало духом, а уцелевшие командиры восхваляли ловкость и храбрость противника. Но даже предсказания звездочета из Кабула не ослабили решимости Бабура, осознававшего значимость момента. По его приказу были отлиты пушки, вырыты колодцы и рвы, а для защиты стрелков и для размещения оружия были изготовлены деревянные треножники, попарно связанные ремнями из сыромятной бычьей кожи.
В это самое время Мухаммад Бабур был отравлен поваром, но остался жив. Это происшествие буквально изменило его жизнь, и он решил раскаяться в своих грехах. Падишах приказал вылить все вино, только что доставленное караваном из Газни, и разбить золотые и серебряные кубки на кусочки, чтобы раздать их как милостыню беднякам. После того как он сообщил приближенным о своем намерении покаяться и решении отпустить бороду, около трехсот беков, командиров и вельмож заклялись пить вино. После этого во все области государства была разослана грамота о том, что падишах покаялся в грехах, которые совершал "во дни расцвета юности", и что отныне никто не должен пить, изготовлять, хранить, продавать, покупать, ввозить или вывозить вино. В документе также было отмечено, что во всех землях с мусульман не будет взыматься денежный налог, противоречащий установлениям Шариата.
Однако перемены в поведении правителя не избавили воинов от страха перед грядущим сражением, тем более что каждый день откуда-нибудь приходили дурные вести. Видя малодушие своих подданных, Бабур не переставал взывать к их чувствам и вере. Однажды, собрав беков и командиров, он сказал: "Вечен и Бессмертен один лишь Аллах. Всякий, кто явился на пир жизни, в конце концов должен испить чашу смерти. Всякий, кто пришёл в мирскую обитель, в конце концов должен уйти. Чем жить с дурной славой, лучше умереть с доброй славой. Если умру с добрым именем — хорошо. Мне нужно [доброе] имя — тело принадлежит смерти. Господь Великий послал нам на долю такое счастье и приблизил к нам эту радость. Убиенный — это мученик, убивающий врагов есть борец за веру. Все исполнится по Слову Аллаха. Надлежит нам дать клятву, что никто не подумает обратиться вспять и выйти из сечи и сражения, пока душа его не вышла из тела". После этого все присутствовавшие там принесли эту клятву на Коране.
9 джумада аль-ахира армия Мухаммада Бабура снялась с лагеря и двинулась навстречу противнику. Через несколько дней многотысячное войско расположилось в заранее подготовленном месте для стоянки на равнине между Агрой и Сикри. Предстояло величайшее сражение в истории Индии, которое Карл Маркс через триста лет назовёт "индийским Гастингсом".
Сознавая, что противник постарается использовать огромный численный перевес, Мухаммад Бабур расположил свою армию в том же порядке, что и в сражении при Панипате. Впереди на одной линии находилась почти тысяча повозок с пушкам, связанных друг с другом железным цепями, а за ними располагались основные силы. Между парами повозок оставались промежутки около 50 метров, способные пропустить до 100 всадников. Позади них находилась артиллерия под командованием Низамуддина Али Халифы.
Устаз Али Кули со своими мортирами и другими передвижными орудиями был поставлен перед центром правого крыла, которым командовал сын Бабура Хумаюн. Стрелки под началом Мустафы ар-Руми со своими треножниками выстроились в одну линию с пушками сразу за рвом, вырытым там, где артиллерийская поддержка была недостаточной. Сразу за артиллерией построились всадники, разделённые на центр, правое и левое крылья, причём правый и левый фланги окаймляли отряды отборной кавалерии, которой были поручены особые тактические задачи.
Армия раджпутов представляла собой феодальное ополчение, оснащённое мечами, луками, копьями и совершенно не имевшее огнестрельного оружия. Перед сражением войска разворачивались в линию, причём военачальники в центре и на флангах обычно принимали решения независимо от главнокомандующего. Основной силой индуистов была конница. Практически все они имели кольчуги или кирасы. Наряду с конницей ударную силу средневековой индийской армии составляли боевые слоны, на которых в специальных башенках сидели погонщик и лучник.
Тактика армии раджпутов имела ярко выраженный наступательный характер: обычно вперед пускали слонов, которые должны были нарушить строй противника. После этого в бой вступала кавалерия. В рукопашной схватке преимущество нередко оказывалось на стороне воина-раджпута, который из-за кастовой принадлежности с детства обучался искусству владения мечом.
В 9 часов утра армии Бабура и Рана Санги схлестнулись в жестокой схватке. Полчища индуистов, насчитывавшие 80 тысяч всадников и 500 боевых слонов, с оглушительными криками стали приближаться к центру мусульманской армии. Однако тут же по приказу Устаза Али Кули был сделан пробный выстрел из мортиры. Огромное каменное ядро разорвалось недалеко от передней линии раджпутов, внеся смятение в их ряды и напугав слонов. Вслед за этим стрелки открыли по противнику прицельный огонь, оказавшийся весьма эффективным.
На первом этапе боя падишах моголов рассчитывал отсидеться за оборонительными рядами, массированно используя огнестрельное оружие и артиллерию, чтобы перейти в атаку, когда враг достаточно ослабнет. По ходу сражения он полностью контролировал ситуацию в своём войске, рассылая во все стороны адъютантов и курьеров, которые передавали его приказы командирам. Всем подразделениям было приказано не покидать своих позиций и не вступать в бой без команды.
Благодаря огневой мощи центр обороны Бабура легко сдерживал атаки раджпутов. Это было неприятным сюрпризом для индуистского командующего, которому по ходу битвы пришлось менять свой первоначальный план. Он ослабил натиск на центр мусульман, перегруппировал свои силы и начал искать судьбу на флангах. Как красочно выразился хронист: "На правом и левом флангах разгорелась такая битва, что дрожала земля, и Вселенная отзывалась лязгом металла".
Сначала раджпуты бросились на правый фланг моголов, используя боевых слонов как прикрытие. Натиск был чрезвычайно силен, и правое крыло оборонявшихся сильно пострадало. Моголы уже собирались отступать, когда к ним подоспел отряд Чин Тимура. Атака раджпутов захлебнулась, а Чин Тимур перешел в контратаку и продвинулся почти до центра вражеской армии. Впоследствии за проявленный героизм ему была назначена большая награда. Тем временем индусы продолжали наступление на флангах, но благодаря подкреплениям, вовремя присылаемым Бабуром, мусульмане не только отбивали вражеские атаки, но и теснили противника в центр, под убийственный артиллерийский и мушкетный огонь. Наконец, в самый разгар сражения к Бабуру переметнулся один из раджпутских военачальников Силхади, находившийся на левом крыле. Он увёл с собой 6 тысяч воинов, что вызвало всплеск негодования среди индуистов и внесло расстройство в расположение их войска.
Первый этап битвы, продолжавшийся почти четыре часа, характеризовался относительно равной борьбой, не выявившей победителя. Раджпутам не удалось смять ряды могольской армии, а у Бабура не было достаточно сил для окружения противника. Падишах несколько раз посылал два мобильных кавалерийских отряда для окружения Рана Санги, но численное превосходство раджпутов было слишком велико для успешного осуществления этого плана.
В полдень интенсивность сражения спала, но уже через час оно перешло во вторую фазу. Почти сразу серьёзное пулевое ранение получил командующий раджпутов Рана Санга. Индуисты утратили контроль за действиями своих частей, которые оказались предоставлены сами себе. Не помогло и то, что раджпутские князья выдали за своего командующего другого человека, посадив его на боевого слона. В это время в бой вступили гвардейские части Бабура, которые находились в резерве, позади повозок и стрелков. Они выбрались из-за укрытия и атаковали центр врага. Одновременно с этим стрелки, которыми командовал Мустафа, выдвинули вперёд свои треножники, тем самым приближая смертоносный огонь к раджпутскому войску и производя в нем настоящие опустошения. Наконец, приблизилась и колёсная артиллерия, во главе которой стоял сам Бабур. "Как раз тогда был отдан приказ выдвинуть вперёд повозки из центра, — пишет хронист, — и Его Величество сам двинулся против врага. Славная армия, заметив это, заволновалась, подобно вздымающемуся морю, и тотчас бросилась на штурм вражеских рядов".
Наступил решающий этап битвы. Несмотря на чудовищные потери, раджпуты пытались задавить моголов своим числом. В какой-то момент показалось, что чаша весов готова склониться на сторону индуистов, и тогда Бабур бросил на помощь центру последний резерв — дополнительный кавалерийский отряд, а командиру артиллеристов приказал удвоить огонь. Огонь из мушкетов и пушек буквально выкашивал ряды противника, но время от времени индуистам удавалось оттеснить оба крыла могольских сил и прорываться в центр. Между тем преимущество мусульман в огнестрельном оружии сказывалось, и когда атаки подуставшего противника пошли на убыль, моголы перешли в наступление на обоих флангах. Индуисты перестали сопротивляться и обратились в бегство. Мусульмане овладели опустевший лагерь Рана Санги, который находился в четырёх милях от места сражения, и захватили многочисленные трофеи. Часть победителей бросилась преследовать беглецов, добивая их прямо по дороге, но близился вечер, и им пришлось вернуться в лагерь.
Тактическая задумка падишаха и ставка, сделанная на самое современное оружие, оправдали себя и во многом определили исход сражения. Однако немаловажными причинами успеха мусульман были его публичное раскаяние и нахождение среди воинов. Мухаммад Бабур не только своим примером вселял уверенность в воинов, но и постоянно напоминал им о том, что победа приходит только от Аллаха. Он разрушает козни нечестивцев и наносит им удар оттуда, откуда они ждут его меньше всего. Так произошло и во время битвы при Кхануа, когда многочисленный отряд мусульман неожиданно опомнился и покинул ряды индуистов. Возможно, это было результатом пропагандистской работы, которую воины-мусульмане вели среди своих единоверцев, поначалу поддержавших Рана Сангу.
После победы над раджпутами Мевара столицей империи Великих Моголов стала Агра. Короткое царствование Бабура в Хиндустане было отмечено частыми войнами с соседними раджпутскими князьями и сторонниками свергнутых султанов из династии Лоди. Будучи бесспорно одаренным политиком, военачальником, ученым и поэтом, Мухаммад Бабур стремился создать могущественное и процветающее государство. Он установил добрые отношения с Шейбанидами и даже отправил послов к русскому князю Василию III Ивановичу. Но его большим планам не суждено было сбыться из-за внезапной болезни.
За три дня до смерти падишах собрал своих приближенных, объявил наследником своего сына Хумаюна и взял с присутствовавших там клятву на верность ему. Он скончался в своей резиденции 6 джумадаль-ула 937 (26 декабря 1530), а через шесть месяцев согласно завещанию был похоронен в прекрасном саду, который он в свое время разбил в Кабуле. Мавзолей на его могиле был построен лишь в 1646 г. по распоряжению Шаха Джахана.
На протяжении двух веков потомки Мухаммада Бабура оставались самыми богатыми и могущественными правителями в регионе. Они были ревностными хранителями ислама и щедрыми покровителями искусства. Пришедшая в упадок Могольская империя прекратила существование в сентябре 1857 года, когда англичане после длительной осады захватили Дели.
