Франция продолжает бурлить. В принципе, французы всегда отличались свободолюбивыми идеями, и именно в Париже родился прекрасный девиз «Свобода, равенство, братство». Другое дело, к какому итогу могут привести нынешние процессы во Франции? Но политическое прогнозирование — занятие неблагодарное, и поэтому мы попытаемся разглядеть лишь отдельные мазки картины будущего в свете событий не столь отдалённого прошлого.
Вспомним, например, год 1966-й, время президентства боевого генерала Шарля де Голля. Официальный Париж заявляет о выходе из военных структур НАТО, озвучивая отказ от подписания договоров о запрещении ядерных испытаний и нераспространении ядерного оружия. Подвергая резкой критике действия США по отношению к Вьетнаму, де Голль также не поддерживает и Израиль в арабо-израильской войне 1967 года. Вдобавок ко всему он строит тесные взаимоотношения с СССР. Но уже в мае 1968 года Париж отвечает на его политику студенческой протестной волной. В стране начинается кризис, правительство силой подавляет левацкие выступления. Но даже убедительная победа сторонников де Голля на досрочных парламентских выборах не приводит к восстановлению политической и экономической стабильности. Как следствие, в апреле 1969 г. президент де Голль добровольно уходит в отставку.
Год 2003-й. Вокруг вторжения в Ирак
А теперь перекинемся в начало 2003 года. Вашингтон настаивает на вторжении мировых сил в Ирак; Париж и Берлин открыто выступают против. Россия, Китай и Франция объявляют об использовании права вето в случае голосования в Совете Безопасности ООН по подготовленной Вашингтоном и Лондоном резолюции, предусматривающей интервенцию в Ирак. В совместном заявлении Москва, Берлин и Париж настаивают на урегулировании иракской проблемы в рамках международного законодательства.
Действия Франции и её сторонников в Вашингтоне расценили как нежелание терять источники доходов. Тогдашний министр обороны США Дональд Рамсфелд даже назвал Париж и Берлин «старой Европой» и подчеркнул, что «мнение Франции и Германии нас не интересует».
Последовавшая за этим словесная перепалка продемонстрировала, насколько сильно американский министр задел самолюбие французов. Говоря о мсье Рамсфелде, министр экологии Франции Розелин Башело вспомнила генерала Камбронна, раненого при Ватерлоо и прославившегося тем, что на требование англичан сдаться он произнёс: «Merde» («Дерьмо»). С той самой поры это выражение называют «словцо Камбронна». Другой министр заявил о наличии в арсенале «старой Европы» средств, «которые могут работать».
Вскоре «Вашингтон пост» уже тиражировала программный тезис «Наказать Францию! Игнорировать Германию! Простить Россию!», который приписывался тогдашнему советнику Президента США по национальной безопасности Кондолизе Райс. И хотя после начала военных действий в Ираке официальные лица партнёров по НАТО не раз говорили о необходимости оставить разногласия в прошлом, было очевидно, что в Вашингтоне больше не видят смысла считаться с мнением Парижа.
Впрочем, оставить разногласия в прошлом не означает забыть о них. Поэтому в ЕС с новой силой заговорили о создании общеевропейской армии, без которой дипломатических усилий в переговорах с Вашингтоном оказалось явно недостаточно. Продолжились и попытки расширить сотрудничество в рамках тройственного союза Франция-Германия-Россия, который, нужно признать, с самого начала имел больше декларативный, нежели стратегический характер.
Жак Ширак не собирался сдаваться и после того, как в июне 2004 г. на встрече глав государств-членов НАТО он заявил о готовности Франции участвовать в создании новой иракской армии. И хотя мировая пресса писала, что саммит в Стамбуле прошёл в благодушной обстановке, высказывание Ширака о том, что его американский коллега «слишком далеко зашёл», афишировав свою поддержку планам Турции стать полноправным членом Европейского союза, не осталось без внимания.
Год 2005-й. Беспорядки в «цветных пригородах»
В январе 2005 г. Кондолиза Райс возглавила Государственный департамент США, сменив на этом посту Колина Пауэлла. Проект либерального переустройства мира, за который не раз говорили «тяжеловесы» американской политики, такие как Джозеф Най и Збигнев Бжезинский, получил новое продолжение. И пока эксперты рассуждали, что же кроется за анонсированным госпожой Райс в июне 2005 г. в Каире «изменением курса» на Ближнем Востоке, волнения неожиданно вспыхнули в самом сердце Европы.
27 октября в малоизвестном пригороде Парижа от удара током в трансформаторной будке погибли двое подростков тунисского и мавританского происхождения. Отмечалось, что в таком небезопасном месте они пытались укрыться от якобы преследовавших их полицейских. На следующий день местная молодежь, разбившись на группы, принялась поджигать автомобили и громить витрины магазинов, выражая таким образом возмущение действиями полиции.
Спустя всего неделю беспорядки перекинулись почти на всю Францию. В Бордо, Марселе, Страсбурге, Тулузе, Нанте и других городах совершались нападения на административные здания, школы, полицейские участки, магазины, где-то подожгли церковь. В насильственные акции была вовлечена главным образом молодежь арабского и северо-африканского происхождения. В результате один человек скончался от травм, около 130 человек получили ранения, было повреждено 300 зданий, сгорело не менее 10 тысяч автомобилей.
Естественно, политики, политологи всех мастей и прочие эксперты среди причин происходящего прежде всего называли высокий уровень безработицы и кризис самоидентичности в среде мигрантов. Без сомнений, как и во всех случаях такого рода, социальный фон имел огромное значение. Но ведь за каждым массовым выражением народного гнева, тем более таким организованным, всегда скрываются кукловоды.
В этом плане довольно интересную роль в обострении противостояния с мигрантами сыграл тогдашний министр внутренних дел Франции Николя Саркози, назвавший бунтовавших «сбродом, который надо вычистить с улицы мощными брандспойтами». Это резкое заявление лишь подлило масла в огонь, а будущий президент Франции, который, кстати, сам является потомком мигрантов, зарекомендовал себя как сторонник сильной авторитарной власти и противник меньшинств.
Примечательно и то, что во внешнеполитическом курсе Саркози отчётливо нарисовался атлантический вектор. Во время своего визита в Вашингтон в 2006 г. он выразил сожаление по поводу чрезмерно резкой по форме критики французской дипломатией иракской кампании США. Сразу после объявления предварительных итогов президентских выборов 2007 г. среди неотложных задач было обозначено восстановление дружественных отношений с США. В том же году начались дискуссии о возвращении представителей Франции в военные командные структуры НАТО, что было окончательно реализовано на саммите НАТО в апреле 2009 г.
Призрак бродит по Европе
В мае 2017 г. в своей инаугурационной речи нынешний президент Франции Эмманюэль Макрон, перечисляя достижения своих предшественников, выделил роль генерала де Голля, благодаря которому Франция «заняла своё место в мире», и Жака Ширака, который «дал нам страну, умеющую сказать "нет" поборникам войны».
Последовательно выступая за ослабление зависимости Парижа от Вашингтона, особенно в вопросах безопасности, новый хозяин Елисейского дворца снова заговорил о создании общеевропейской армии, способной защищаться собственными силами, не полагаясь полностью на заокеанского союзника. На фоне обнародования президентом США Дональдом Трампом планов о выходе Вашингтона из договора 1987 г. по ограничению ракетных вооружений в Европе, в начале ноября прошлого года Э. Макрон высказался за «реальный диалог по безопасности с Россией».
13 ноября глава Белого дома опубликовал твит с призывом не забывать о временах Первой и Второй мировых войн, когда французы «были вынуждены учить немецкий язык в Париже, до того как туда пришли США».
На таком достаточно напряженном фоне взаимоотношений между Парижем и Вашингтоном появились сообщения о намеченной на 17 ноября акции автомобилистов, недовольных поднятием цен на топливо. Обеспокоенность французских властей таким «спонтанным» выражением протеста была серьезной. 13 ноября министр внутренних дел Кристоф Кастанер заявил, что полиция вмешается, если возникнет угроза общественной безопасности. На следующий день президент Франции дал получасовое интервью телеканалу TF1, в котором открыто говорил о вызовах, с которыми столкнулась страна.
Призвав европейские народы к единству, французский лидер отметил, что определенные силы не прекращают попыток «вытеснить Европу из игры». Особо коснулся Э. Макрон и взаимоотношений с Соединёнными Штатами: «США — наш союзник в НАТО. Но могу ли я как президент республики сказать нашим гражданам: я хочу передать всю вашу безопасность в руки США? Нет, потому что я верю в наш суверенитет и в суверенитет Европы».
Слова президента Макрона «быть союзником не значит быть вассалом» немедленно разлетелись по всему миру и попали на первые полосы газет. А через три дня внутриполитическую повестку Франции изменили «жёлтые жилеты». Митинги быстро переросли в акты вандализма и столкновения с полицией, появились первые жертвы, число раненых стало исчисляться сотнями, а задержанных — тысячами. Французов, привыкших к затяжным забастовкам и протестным движениям, организованным профсоюзами и оппозиционными партиями, начали знакомить с новыми методами «политической» борьбы, организованной никому не известными активистами через социальные сети.
Параллельно «жёлтые жилеты» начали выходить на улицы городов Германии, Нидерландов, Бельгии, Испании, Сербии и других европейских государств. Европа со своим авангардом в лице Франции столкнулась с новым «бродячим призраком», владеющим современными технологиями и готовым в своей борьбе зайти настолько далеко, насколько получится. Готовы ли к этому лидеры Старого Света?
