Мы уже говорили, что для среднего человека естественно объяснять действия каких-либо государств исключительно материальными мотивами. Ведь золото, уголь, нефть и другие «ресурсы» суть вещи конкретные. Любой может их представить и оценить их стоимость, хотя бы по биржевым сводкам. Несколько сложнее оценивать фактор территорий, но он тоже близок и понятен каждому.
Поэтому на вопрос «за что государства ведут войны?» в массе своей люди отвечают просто и незатейливо: «За землю и материальные ресурсы». В дальнейшем, именно исходя из этого утверждения, выстраивается картина мира. Насколько простая, настолько и неверная.
Неверная потому, что в ней не учтено множество других факторов, влияющих на принятие решений на государственном уровне. Например, контроль над караванными путями и, особенно, возможность устанавливать правила мировой торговли гораздо важнее, чем обладание тем или иным ресурсом. Колоссальные запасы нефти в Ираке не дали Саддаму Хусейну никакого преимущества. Величайшее благо обернулось для Ирака величайшим проклятием.
То есть упрощённое восприятие мира, простительное для обычного человека, смертельно опасно для субъектов политики. И чем более высокое место занимает государство в мировой иерархии, тем сложнее ему приходится. Слишком много желающих улучшить свой статус отслеживают зорким глазом каждый его шаг. Соответственно, больше всего забот у мирового гегемона, одиноко громоздящегося на самой вершине. В конце XIX – начале ХХ веков таковым, безусловно, была Британская империя. Тем интереснее изучать её историю.
Необъятная империя, над которой никогда не заходило солнце, была отстроена со всей тщательностью, в том числе в географическом плане. Каждый регион был важен, занимал своё место и нёс особую миссию. Начиналось всё с Британских островов. Как некогда Рим был центром Pax Romana, центром Pax Britannica был Лондон. Дальше «Британский мир» расходился окрест, как круги по воде от брошенного камня. При этом каждый из «кругов» был не просто обозначением некой границы на карте. Он был линией обороны, своеобразным аналогом Адрианова вала, что позволял римлянам укрепиться на захваченных землях.
Могучий Home fleet, не имевший соперников, надёжно прикрывал империю с моря. Безопасность Острова и колоний обеспечивали жерла шестнадцатидюймовых орудий бесчисленных линкоров. Ни со стороны Атлантики, ни в Африке никто не мог бросить вызов могуществу британской Короны. Пошатнуть английскую гегемонию не смогли даже Первая и Вторая англо-бурские войны, в которых победу империи снова обеспечил флот, что блокировал все возможности помощи бурам со стороны третьих сил.
Но на суше всё было не так гладко. Самым уязвимым для внешней агрессии и одновременно самым главным для империи было юго-восточное направление. Слишком много сухопутных границ с амбициозными соседями и слишком важные территории. Поэтому Лондону в первую очередь был необходим контроль над Средиземноморьем, затем — над Ближним и Средним Востоком, затем — над Индией, затем уже — над Юго-Восточной Азией и Австралией.
Этими приоритетами и руководствовались британцы, строя свою империю по всем правилам фортификационного искусства. При продвижении на юго-восток система «адриановых валов» выглядела так: Гибралтар — Мальта — Суэц — Аден — Сингапур — Австралия — Новая Зеландия. На случай поражения на дальних подступах, были предусмотрены возможности отступить на следующую позицию и продолжать держать оборону.
Время показало правильность подобного подхода. Так, во Второй мировой войне на тихоокеанском театре военных действий Британия могла позволить себе пожертвовать многим. Англичане отдали японцам и американцам Сингапур, все колонии в Юго-Восточной Азии, Австралию и Новую Зеландию, но в итоге приняли капитуляцию Германии и Японии в числе победителей.
При этом о сдаче Индии речь не шла по определению. Британцы отступили на заранее подготовленные рубежи и приготовились стоять насмерть. Потому что Индия во всём громадном имперском механизме занимала совершенно особое место.
«Главная жемчужина в британской короне», Индия с конца XVIII века была сердцевиной государственной системы, отстроенной Лондоном. По сути, Британия стала полноценной империей именно после завоевания Индии, начало которому положила битва при Плесси в 1757 году, когда полковник Роберт Клайв, представлявший интересы Британской Ост-Индской компании, нанёс сокрушительное поражение войскам бенгальского наиба, за спиной которого стояли французы.
В результате уже в 1765 году Британская Ост-Индская компания получила право сбора налогов в Бенгалии и Бихаре. В 1818 году Компания победила Империю маратхов, установила контроль над её территорией и стала доминировать на всём субконтиненте. В Британию хлынули невиданные богатства, которые вкладывались в развитие промышленности.
При этом выгоды, полученные англичанами в Индии, не ограничивались чисто материальными благами, в отличии от тех же африканских владений, от которых Корона тоже получала немалые доходы. Захватив Индию, империя не только ограбила её, но и ликвидировала своего главного конкурента в текстильной сфере. Получив такое преимущество, английская хлопчатобумажная промышленность вышла на качественно новый уровень, а за ней вверх потянулись и все остальные отрасли. Результатом стала «промышленная революция», изменившая лицо европейской цивилизации. Британская империя превратилась не только в крупнейшую морскую и колониальную державу, но и стала промышленным центром мира.
И это не всё. Индия представляла собой важнейший элемент британского имперского строительства. Именно Индия стала образцом и базовой опорой для остальных английских колоний. Ведь для того, чтобы власть выросла из декларируемой формальности в суровую реальность необходимы чиновники и полицейские, врачи и юристы, учителя и почтальоны, налоговики и много ещё кто. Нужны суды, нужна армия, нужен контроль над финансами, так как сила не только в правде и пулемёте Хайрема Максима, но и в деньгах. В общем, нужна работающая оргструктура.
Вот она и была создана, отлажена и введена в строй в Индии, а оттуда уже распространялась дальше, по всем частям громадной империи. Причём экспортировались не только управленческие технологии, но и непосредственные исполнители в огромном количестве. Именно поэтому во всех бывших колониях Британской империи столь многочисленны и сильны индийские и пакистанские диаспоры.
К тому же обученные люди могут не только строить, но и воевать. В Первую мировую войну Индия дала империи примерно 1 млн. 300 тыс. солдат и обслуживающего персонала. Во Второй мировой численность индийских подразделений составляла уже два с половиной миллиона человек. Более того, до определённого момента вся британская армия строилась на базе и опыте индийской кампании.
Таким образом, отличие англичан от европейских конкурентов было во многом обусловлено наличием «индийских специй» в британском цивилизационном «блюде». Что и дало им превосходство.
Мощь цивилизации всегда складывается из мощи военной, экономической и дипломатической. Эти составляющие полностью зависят друг от друга: слабость одной компенсируется за счёт других и наоборот. Реализовать же это на практике возможно лишь при наличии единого понятийного аппарата, основанного на общем культурном коде. Разрушите его — и рухнет вся структура. Улучшите его — получите цивилизационный рывок. И британцы воспользовались новыми возможностями сполна.
Английскую культуру невозможно представить себе без Индии. Под влиянием «индийского» фактора творили Киплинг, Конан Дойль, Бернард Шоу и многие другие. Без Индии не было бы Маугли и Кима, не было бы полковника Пикеринга и доктора Ватсона, а без них не было бы и Британской империи.
Такова была ценность Индии, и это побудило англичан выстроить вокруг неё целую систему безопасности. Потеря Индии означала бы для империи нечто несоизмеримо большее, чем потеря в 1783 году американских колоний. Именно Индия была тем базисом, тем краеугольным камнем, что положили в основание своей колониальной политики англичане, строившие империю как единое гомогенное пространство от Канады до Австралии.
Но в любой цепи есть слабое звено. Где тонко, там и рвётся. Противники Британии тоже прекрасно это понимали. Для того же, чтобы найти «тонкое» место, не нужно быть экспертом в геополитике. Достаточно взглянуть на эту карту.
Здесь прекрасно видно, как ровную имперскую ткань разрывает надвое белое «спорное» пятно. И это — Персия. Именно поэтому туда были нацелены устремления сначала наполеоновской Франции, а затем — России и Германии. Британцы в долгу не оставались, и «Большая игра» вокруг Индии накрыла Персию с головой. Могущественные державы схватились не на жизнь, а на смерть в попытке получить полный контроль над территорией, что стала ключом к Индии, а значит — ко всей Британской империи.
Не просто так Германия тянула свой Багдадбан через Турцию именно в Персию, к Басре, а Российская империя ударными темпами строила в Закавказье «Армению» и рвалась в Константинополь. Но оба претендента проиграли и исчезли с политической карты мира. Победу торжествовала Англия, установившая в августе 1919 года полный контроль над экономикой и армией Персии.
Впервые за всю историю Британская империя окончательно соединила под своим протекторатом гигантскую территорию от Лондона до Сиднея. Без лакун и перерывов. При этом вся континентальная Европа лежала в руинах, в России бушевала жесточайшая гражданская война, а американские войска уже потянулись бесконечными караванами обратно за океан.
Для того чтобы окончательно замкнуть кольцо вокруг Евразии, англичанам оставалось только взять под контроль Константинополь и Черноморские проливы, что они и попытались сделать. Снабжённая английским оружием и боеприпасами, под руководством английских офицеров, в наступление пошла греческая армия. Франция в ответ незамедлительно поддержала турецкое сопротивление. США тоже не остались в стороне, и Советская Россия, в которой уже начался процесс централизации власти, заключила с кемалистами договор «о дружбе и братстве».
В сентябре 1921 года турецкие войска громят греческие оккупационные силы у реки Сакарьи, а в октябре подписывается франко-турецкий «Анкарский договор». Ллойд Джордж в ярости заклеймил его как «роковой шаг, разрушивший единство западных держав, которое позволяло им справиться с турками», но было уже поздно. Турция состоялась как независимое государство. Этот раунд Great Game Англия проиграла.
Таким образом, именно взятие под контроль Персии и попытка сделать то же самое в Турции, подтолкнули Францию и США к активным действиям. Все антианглийские силы объединились, забыв разногласия. Мир стремительно покатился ко Второй мировой войне, которую англичане проиграли в 1957 году. Но могло ли быть по-другому? Нет, не могло. Потому что в 1919 году, с захватом Персии, Британская империя достигла пика своего могущества.
А ПУТЬ С ВЕРШИНЫ — ТОЛЬКО ВНИЗ.
